– Представь себе, я тоже так думала, – отозвалась она, с восхитительным безразличием пожимая плечами. – Но этот придурок меня повсюду преследует. Прямо не знаю, как мне избавиться от его ухаживаний. – Она свистнула сумке и опустила мышь на пол. – А как у тебя дела с Филиппом?
– Все замечательно, – ответила Матильда, улыбаясь.
– В самом деле? – с сомнением спросила Ровена. – Мне почему–то всегда казалось, что на него нельзя положиться.
– Ты просто его плохо знаешь, – улыбнувшись еще шире, возразила Матильда. Она позвонила автоприслуге и велела принести коктейли.
На полу питонья сумка кружила возле белой мыши. Вкатился робот–бармен, неся два сверкающих подноса, уставленных бокалами с содержимым на любой вкус и любую безвкусицу. Девушки сидели в креслах, пили и болтали. Они говорили о моде, о межпланетных путешествиях, о кино, о новом способе подтяжки кожи, которую изобрел профессор Пробиркин.
– Представляешь, – с увлечением говорила Ровена, – это что–то совершенно фантастическое! Просто и гениально, а какой результат! Ни единой морщинки!
– И как же он этого добивается? – довольно вяло осведомилась Матильда. Больше всего ее в этот момент занимало, отчего Филипп уже второй день не звонит ей.
На полу питонья сумка сделала хищный прыжок, намереваясь поймать мышь, но та отскочила в сторону. Ее усы встали дыбом.
– Предупреждаю, – пропищала она, не сводя глаз с питона, – так просто я не дамся.
– Чего? – удивленно спросила сумка.
– Того, – передразнила ее мышь. – И вообще, я невкусная.
– Это мы еще проверим, – отозвалась сумка. На что расхрабрившаяся мышь высунула язык, вытаращила глаза и скорчила совершенно зверскую рожу.
– Ой, – пролепетала струхнувшая сумка. – Ты что это творишь, а?
– Сначала, – рассказывала Ровена, – с пациента сдирается вся кожа. Потом она разглаживается утюгом, и Пробиркин говорит – тут самое главное, чтобы утюг был не слишком горячий, не то останутся ожоги. Каждую складку надо как следует отутюжить, а после этого кожу ставят на место, зашивают по месту разреза, а рубец полируют лазером. Вот и все!
– С ума сойти, до чего дошла наука! – вздохнула Матильда и допила свой коктейль.
– Ну да, – подтвердила Ровена. – Сейчас мне уже 18, приличный возраст, так что через год–два придется делать подтяжку по методу Пробиркина. А ты когда собираешься?
– Не знаю. – Матильда покраснела. – Филиппу и так нравится, что я ничего с собой не делаю.
– Что он может в этом понимать! – фыркнула Ровена. – Еще по коктейлю?
А за креслами, в которых сидели девушки, мышь, вооружившись помадой Матильды, как шпагой, наступала на питонью сумку, которая нервно пятилась.