Взрыв был оглушающим, но с еще большей силой рвануло снизу, под поверхностью воды. Сошедшее с ума море разом закружило Кэйхилл и Эдвардса в стремительном водовороте. Коллетт перевернуло на спину, вода хлынула ей в рот. Руки и ноги у нее судорожно дергались, пытаясь ухватиться за что-нибудь, найти опору, чтобы справиться с невесть откуда навалившейся силой.
Потом — так же внезапно, как и началось, — волнение на море стихло. Сверху, с неба, дождем посыпались обломки, охваченные пламенем остатки яхты со зловещим шипением шлепались в воду, большие куски оргстекла и дерева, стали и пластика падали, словно метеориты. Горящий осколок ударил Кэйхилл по спине, но она быстро перевернулась, и боль пропала.
К этому времени Коллетт уже вполне пришла в себя, чтобы начать соображать, что случилось и что надо делать дальше. Поискав глазами Эдвардса, она увидела его возле рифа. Эрик лежал на боку. Одна рука его была поднята в воздух, словно искала крюк, за который можно бы ухватиться. Та часть лица, что находилась над водой, была залита кровью, рот у Эдвардса был открыт, как у умирающей рыбы.
Кэйхилл поплыла к нему.
— У вас все в порядке? — задала она глупый вопрос, рука же сама собою потянулась к ране у него на виске.
Все тело Эрика корчилось, пока он изрыгал воду из горла и изо рта. Покачав головой, он произнес:
— Кажется, у меня рука сломана.
Кэйхилл развернулась в воде и посмотрела туда, где стояла яхта. Все, что от нее осталось, это разрозненные куски, над которыми лениво вился дымок. Большой катер прорвал дымную пелену, обогнул обломки и понесся прямо к ним.
Три молодых туземца с катера помогли Кэйхилл забраться на борт, потом бережно подняли туда Эдвардса.
Кэйхилл осмотрела его руку и спросила:
— Шевелить ею можете?
Судорога свела ему лицо, когда он попробовал вытянуть руку.
— Кажется, могу. Может, она и не сломана.
Только теперь, сидя в безопасности на катере, Кэйхилл ощутила весь гнет навалившегося на нее душевного и физического ужаса от случившегося. Она упала на спинку деревянного сиденья и задышала глубоко и часто, бессмысленно повторяя:
— Боже мой, о Боже мой! Бог мой, что же произошло?
Эдвардс не отвечал. Широко раскрытыми глазами не отрываясь смотрел он на место, где плавали останки «моргана».
— Мы вас обратно везем? — спросил один из туземцев.
Эдвардс, кивнув, ответил:
— Да, отвезите нас на остров. Нам надо позвонить по телефону.