— Я знаю, что так оно и было, только…
— Что только?
— Зачем он стал бы убивать ее, если бы она была такой послушной?
— Да потому, что тут-то и кроется ошибка всей их бредовой программы мозгового контроля, Коллетт. Они тратили миллионы, губили одну жизнь за другой, но все же не могли — и никогда не смогут — создать существо, каким могли бы управлять полностью. Такое невозможно, и они об этом знают.
— Но они же…
— Ага, и деньги продолжают тратить, и усилий не ослабляют. Почему? Чудики, вроде Толкера, занятые в этих программах, тем и живут. Они преувеличивают результаты и знай себе обещают очередное выдающееся свершение, в то время как те, кто осуществляет финансирование, оправдывают миллионные траты уверениями, будто другая сторона занимается тем же, только в еще больших масштабах. Толкер стал способен манипулировать Барри, но сделать ее своей собственностью он не сумел. Может, было б лучше, если бы ему удалось. Или он считал бы, что удалось.
Коллетт ничего не говорила, вдумываясь в то, о чем он рассказал.
— Толкер накачал Барри множеством вранья, которое настроило ее против меня, — продолжал Эдвардс. — Трагическая ошибка с ее стороны. Она не знала, кому верить, и кончила тем, что все свои карты вручила не тому игроку.
Кэйхилл подошла к столу. Уперлась в столешницу руками и уставилась на ее поверхность. Как она ни старалась, сколько усилий ни прилагала, все же никак не могла полностью разобраться в том, о чем он говорил. Все звучало так уклончиво, так окольно, что вызывало больше вопросов, чем давало ответов.
— Эрик, почему убили Барри? Что такого она узнала, из-за чего оказалось необходимым убить ее? Кому стало бы настолько не по себе, останься она в живых, что они решились на подобный акт?
Эдвардс подошел к ней поближе.
— Тебе стоило бы понять, Коллетт, что Барри хорошо представляла себе, на какой риск идет, занимаясь тем, чем она занималась.
— Работая курьером? Время от времени доставить что-то там такое в Будапешт — в этом не так уж много риска, Эрик.
— Немного, если только то, что она доставляла, не истолковывалось как наносящее ущерб Компании.
— Почему это должно было наносить ущерб? Она же работала на эту Компанию, ведь так?
— Поначалу, потом же… Послушай, позволь, я выскажу тебе все, что, собственно, уже и делаю. Не буду стараться ничего смягчать, не стану и словесную жвачку жевать. Барри в конце концов поняла мудрость сотрудничества с… другой стороной.
Коллетт затрясла головой:
— Нет! Прости, но это для меня неприемлемо.
— Придется принять, Коллетт. Освободи свое сознание от пут. Не спеши автоматически лепить ярлык: плохо. В своем роде то, чем она занималась, было благородно.