— Сам расскажешь в конце этой недели.
Эдвардс взглянул на полоску пронзительно-голубого неба, по которой быстро проплывали пушистые комочки белых облаков и скрывались за кормой.
— Тебе не надоело? — спросил он.
— Мне это только-только начинает нравиться, — ответил Брюстер.
— А меня уже тошнит от моря, — сказал Эдвардс.
— Хочешь таблетку? Я принял «драмамин» за завтраком.
— Боб, ты обгоришь на солнце.
— Посмотри на себя — первый кандидат на рак кожи.
Двое мужчин долго смотрели в глаза друг другу, прежде чем Эдвардс выговорил:
— Расскажи мне про Барри Мэйер.
— Что тут рассказывать? Она мертва.
— Кто?
— Мать-природа. Закупорка сердечной артерии, подача крови прекращается, сердце взывает о помощи, не получает ее — и перестает качать.
Эдвардс улыбнулся. Джекки выбралась на палубу и зажестикулировала. Им что-нибудь нужно? Эдвардс обратился к Брюстеру:
— Ты не проголодался? Я припас кое-что.
— Обязательно. Все что есть.
— Ленч, — знаками показал Эдвардс гибкой девушке-туземке. — И принеси термос. — Снова Брюстеру: — Он полон ромовым пуншем. Выпьем вместе и поговорим откровенно.
— Слишком рано для меня.
— Я немного завелся. Барри Мэйер, Боб. Ты почему спросил меня, что она везла? Об этом ее патрона нужно спрашивать. Психиатра этого, Толкера.
— Вот это меня беспокоит.
— Что тебя беспокоит?
— Что ты знаешь, кто был ее патроном. Что еще она тебе рассказывала?
— Чертовски мало. Она ни словом не обмолвилась о том, что согласилась стать курьером, пока…
— Пока что?
— Пока кто-то ей не рассказал про меня.
— Что ты в Компании?
— Ага.
— И кто это?
Эрик только плечами пожал.
Эдвардс мысленно перенесся в ту ночь, когда Барри Мэйер призналась: ей известно, что он не просто борющийся за выживание владелец наемных яхт и капитан.
Она прилетела на БВО, взяв недельный отпуск. Роман их длился уже больше года, и, памятуя о географически разделявшем их расстоянии, приходилось диву даваться, сколько времени им удавалось выкроить, чтобы побыть вместе. Мэйер прилетала на БВО при любой возможности, а Эдвардс несколько раз летал в Вашингтон на свидание с ней. Встречались они один раз и в Нью-Йорке и как-то даже провели вместе долгий уик-энд в Атланте.
А в тот день при виде ее, сходящей по трапу самолета, он почувствовал что-то вроде озноба: она всегда вызывала в нем неистовое чувство, от которого бросало в дрожь. В его жизни хватало женщин, но очень немногие действовали на него так, как она. Такое чувство вызывала в нем его первая жена. И вторая тоже, если подумать, но с тех пор никто… пока не появилась Барри Мэйер.
Он припомнил, что в тот день Барри была в каком-то особенно легкомысленном настроении. Когда они добирались на машине до виллы, он даже спросил ее, к чему бы это. А она ответила: «У меня есть один секрет, которым хочу с тобой поделиться». Когда же он поинтересовался, что это за секрет, она сказала, что придется потерпеть, пока не настанет «очень особенный момент».