Правую плоскость «яка» будто срезало подчистую огненным ножом. Мощный удар заставил советский истребитель завертеться в другую сторону. Ну а очередь «яка» ударила в левый движок «сто десятого». На это, собственно, и рассчитывал, точнее, даже не рассчитывал, а уповал Александр Волин.
Потянув за собой черный хвост дыма, «Разрушитель» по пологой дуге пошел к земле.
А у старшего лейтенанта Волина дела обстояли не лучше. Пулеметно-пушечные очереди «Мессершмитта-11 °C» ампутировали ему правую плоскость. Оставались считаные секунды до того, как легкокрылый истребитель развалится в воздухе или рухнет вниз. А перед глазами летчика – сумасшедшая карусель: небо – земля, небо – земля! И перегрузки стискивают свинцовыми цепями, сковывая движения, а в глазах – багровая пелена, или это кровь заливает лицо?..
Напрягая все оставшиеся силы, Александр Волин рывком расстегивает замок привязных ремней и, уцепившись за борт кабины онемевшими пальцами, выталкивает непослушное тело в небесную бездну. В лицо бьет скоростной поток, приводя теряющего сознание летчика в чувство, а рука уже сама тянется к вытяжному кольцу парашюта. Резкий рывок на ремнях подвесной системы, хлопок раскрывшегося над головой купола и тонкий шелест ветра в стропах…
Земля больно ткнулась в подошвы сапог, Александр Волин повалился на бок, одновременно стараясь подтянуть стропы и погасить купол. Однако у порывистого ветра были немного другие планы относительно белого купола и человека под ним. Надув импровизированный парус, ветер потащил Волина по острым камням развалин. Пару раз он больно ударился локтями и коленями об острые обломки кирпичей, прежде чем сумел погасить купол и избавиться от подвесной системы.
Рванув застежку кобуры на боку, Александр огляделся. Кругом были развалины, руины домов. Узнать, какая это улица, не было ни единой возможности – весь город был обезображен бомбежками и боями.
Но вот то, кому принадлежит сейчас эта территория, Волин узнал по отрывистой лающей речи. Мимо прошло несколько гитлеровцев с массивными бляхами полевой жандармерии на груди – скорее всего, патруль. Переждав, Александр Волин двинулся по останкам улицы, прячась в руинах.
* * *
Видимо, здесь совсем недавно был ожесточенный бой. Вповалку лежали тела наших солдат и гитлеровцев, валялось оружие. На обочине дороги чадила пара обгоревших немецких танков Pz-III и полугусеничный бронетранспортер «Ханомаг»… Тошнотворно пахло кислым запахом сгоревшего пороха и сладковатым – сгоревшего человечьего мяса. Над побоищем жужжали плотные стаи мух. Преодолевая внезапно накатившие рвотные позывы, Волин подобрал выглядевший целым пистолет-пулемет «ППШ», попытался оттереть ложе и приклад от темной, запекшейся крови. Сменил отстрелянный диск, лязгнул затвором, потом поставил оружие на предохранитель. Подобрал еще пару дисковых магазинов из валяющегося рядом подсумка. По пути подобрал еще пару немецких гранат-колотушек. Экипировавшись подобным образом для наземной войны, летчик думал, как теперь лучше всего пробраться к своим.