– Ich bin treffe! Ja, das ist gut!>[28]
Огненная трасса пересекла курс одного из русских истребителей. Тот отвалил, оставляя за собой белый шлейф пара из поврежденного радиатора. Подбитый истребитель мелькнул впереди, распластав крылья прямо перед каплевидной кабиной немецкого разведчика. Макс Литке приник к кольцевому прицелу, закрепленному на уровне глаз, и открыл огонь из крыльевых пулеметов. Трассеры прошли рядом с крылом истребителя, но тот уже нырнул куда-то вниз, под фюзеляж.
* * *
– Командир, я подбит, снижаюсь. Радиатор пробит, растет температура масла, – доложил сокрушенно Георгий Туманишвили.
– Я – «Леопард», уходи немедленно, я сам с этой сукой справлюсь! Прием.
– Понял тебя, «Леопард», ухожу домой.
Александр Волин только крепче стиснул зубы. Теперь он остался с мудреной «рамой» один на один. А та со снижением по спирали уходила в сторону линии фронта. «Э нет, от меня не уйдешь!» Летчик-штрафник решительно взял ручку на себя и прибавил оборотов двигателю. Волин подобрался весь, словно охотник, выслеживающий опасную дичь. Так, оставим этого треклятого разведчика на минутку, пусть его экипаж расслабится, ослабит внимание. Тут совсем кстати оказалась легкая облачность. Истребитель нырнул в кисейную пелену, не сводя глаз с немецкого разведчика. Як-1 набирал высоту, а летчик внимательно следил за характерным силуэтом «рамы». Разогнавшись, Волин отдал ручку от себя, переводя самолет в пологое пикирование. Скорость выросла еще больше, и теперь уже Як-1 мчался, со снижением заходя «раме» в хвост.
Для начала убавим «Фокке-Вульфу-189» резвости. Сзади-сверху летчик-штрафник открыл огонь по правой плоскости воздушного разведчика. Мотор зачихал и окутался дымом. Сверкнули росчерки трассеров из верхней турельной установки, но верткий истребитель уже ушел вниз.
«Рама» на одном моторе заложила вираж, давая возможность отстреливаться единственному оставшемуся защитнику задней полусферы.
Пошел на вираж и Александр Волин. Дистанция до FW-189A2 сокращалась быстро, и летчик-штрафник открыл огонь из пушки и пулеметов по хвостовому оперению и полностью стеклянной кабине. Ответного огня кормовой турели он не опасался, зная, что стрелок убит еще в первом заходе. Хлесткие жгуты раскаленного свинца и металла прошлись по хвостовой балке и ударили по кабине.
Удар был настолько сильным, что штурмана-наблюдателя изломанной куклой отбросило назад. Практически все остекление просторной кабины забрызгало кровью. Фриц Остерман получил с полдесятка пуль прямо в грудь и теперь заливал своей кровью прозрачные нижние панели остекления.