Ей предоставили возможность присоединиться к избранным: в трейлере Томпсона собрались сам Брет, второй продюсер Фред Уайзмен и режиссер Хитч Бирнкрант. Они просматривали видеокассету с отснятым накануне материалом.
Увидев себя на телеэкране, Кристина потеряла дар речи. Она представляла свой образ совсем другим. Линии фигуры и черты лица выглядели подчеркнуто выразительными, что делало ее похожей на темпераментную Риту Хейворт и одновременно на мягкую и грациозную княгиню Лиссе.
— Мило… очень мило, — бубнил Брет, прокручивая сцену за сценой. — Каждый кадр лучше предыдущего. Фантастика. Она сказочно фотогенична.
Двое других согласно кивали.
— Но мне казалось… — начала Кристина, вспоминая, как Брет безжалостно критиковал каждый дубль.
— Из вас получится звезда первой величины, — с удовлетворением изрек Брет. — Лично у меня на сей счет нет никаких сомнений.
Когда Кристина снималась в своем первом фильме, Тедди тяжело переживала разрыв с Огги. Она дала себе слово, что не повторит ошибок прошлого. Ни один мужчина — тем более спортсмен — впредь не будет играть на ее чувствах.
Жизнь Тедди шла по заведенному распорядку. Выигрывая турнир за турниром, она возвращалась в пустой номер отеля или шла обедать с отцом. Иногда к ним присоединялся ее спарринг-партнер Мануэль Муньос.
Она равнодушно пробежала глазами заметку в журнале «Ю-Эс-Эй тудэй», где говорилось, что Жак порвал с леди Филиппой и каждый раз появляется в обществе с новой подругой. Этакий светский лев. К чему о нем вспоминать?
На Рождество Тедди полетела к отцу в Коннектикут. Он обещал, что в гостиной дочку будет ждать трехметровая елка, а под ней — груда подарков.
— Если повезет с погодой, съездим в Вермонт покататься на лыжах, — планировал Уорнер. — Можно пригласить Джамайку.
За последние месяцы он заметно похудел, объясняя это тем, что врач назначил ему специальную диету.
— Ты не болен, папа? — встревожилась Тедди.
— Я — болен? Что ты, Медвежонок-Тедди, я здоров, как буйвол, — заявил он. — Кстати, ты слышала, что принцесса Кристина опять снимается в кино? Она с каждым днем становится все более похожей на мать. Княгиня Лиссе была воплощением целой эпохи. По-моему, ее можно считать символом Коста-дель-Мар. Само княжество — это тоже примета прошлого, ни дать ни взять — современный Камелот.
Отец пустился в рассказы о славной костанской истории. Он особо подчеркнул, что в годы второй мировой войны княжеское семейство спасло жизни пяти тысяч евреев и участников французского Сопротивления.
— Я и не знала, что ты так увлекаешься Костой, — сказала Тедди. — Прямо ходячая энциклопедия.