Со своей стороны принцесса Кабура, опять-таки как в «Тысяче и одной ночи», снизошла до того, что удостоила взглядом своего смиренного раба.
К несчастью, на пути к соединению двух влюбленных стояло множество препятствий, существующих на Востоке. В итоге в первый же день, когда молодой офицер проник в комнату принцессы, его застал там один раб. Раб доложил обо всем, что он видел, бею, и бей заставил его подписать показания.
Выйдя из покоев бея, раб должен был пройти мимо комнаты Юсуфа. Юсуф поджидал раба. Он перехватил его по дороге, увлек в свою комнату и закрыл за ним дверь. Послышался звон оружия, крики, потом все смолкло.
Через два часа принцесса Кабура получила корзину цветов. Подняв цветы, она обнаружила под ними руку, язык и глаз. К этому необычному подарку была приложена следующая записка:
«Посылаю Вам глаз, который подсматривал за Вами, язык, который предал Вас, руку, которая донесла на Вас».
Что же касается Юсуфа, то он не стал дожидаться ответа принцессы и, как мы уже говорили, укрылся в консульстве.
Господин Матьё де Лессепс поспешил отправить Юсуфа, которого он давно знал и очень любил, в Марсу, в свой загородный дом, расположенный на берегу моря, а затем поручил своему сыну Фердинанду де Лессепсу, ныне послу в Мадриде, позаботиться об отплытии беглеца.
Через три дня к берегу причалила лодка с корвета «Байоннез», чтобы забрать Юсуфа. Но берег охраняли; Юсуфа хотели арестовать, и он, хотя и был один против десяти, выхватил свой ятаган, собираясь воспользоваться этим арабским оружием, которым так отлично умел владеть.
Господин Фердинанд де Лессепс остановил его, встав между ним и береговой охраной, так что Юсуф под покровительством сына консула смог сесть в лодку. Письмо, данное ему г-ном Матьё де Лессепсем для маршала Клозеля, открыло перед ним карьеру, которую он прошел с такой славой.
Возможно, рассказанная мною история не более чем легенда, однако в Тунисе ее считают подлинной.
Арабская женщина
Женщина занимает большое место в жизни араба, и особенно араба-кочевника. Чем ближе она к городу и, следовательно, к турецкой цивилизации, тем больше утрачивает женщина свою значимость. Магомет, прекрасно знавший народ, который он собирался цивилизовать, обещал истинно верующим вполне чувственный рай, рисуя его еще более привлекательным для тех, кто умирает, сражаясь с христианами: этих ожидают там, помимо гурий, обещанных в награду всем, еще и самые желанные женщины, самые любимые лошади, самые преданные собаки.
Мусульманин имеет право взять в супруги четырех женщин; что же касается наложниц, то он может иметь их столько, сколько сумеет прокормить.