И в Колумбусе, куда привела нас через день-другой та же вымышленная карта, все более или менее повторилось.
Место это историческое — не Виксберг, положим, не Шайло, не Геттисберг, но события Гражданской войны разворачивались и здесь. Вообще, историю на всем американском Юге чтут и помнят, причем помнят, как бы сказать, болезненно. И чем южнее, чем ближе к местам роковых сражений, тем острее ощущаются так и неизжитый до конца комплекс поражения и подсознательная жажда реванша. Это может в чем угодно проявляться: в многочисленных памятниках Павшему конфедерату, в висящих над домами флагах Союза одиннадцати отколовшихся штатов, в театрализованных представлениях на открытом воздухе, когда молодые люди в мундирах офицеров армии южан подсаживают в седло юных дам в кринолинах. Кроме того, по местам сражений водят скаутов, трепетно перечисляя имена военачальников: Ли, Андерсон, Stonewall (Каменная Стена) Джэксон.
Как раз одной из таких… нет, экскурсия тут явно неподходящее слово, скорее уж приобщение, даже таинство — так вот, одного из таких таинств мы оказались свидетелями. Напутствовал подростков молодой человек, перед которым на длинном столе разложены серые и голубые шинели, шляпы-треуголки, ружья и пистолеты, какие шли в дело в годы Гражданской войны. А с возвышения, с самой верхушки нависающего прямо над рекой холма, где почти полтора века назад держали оборону конфедераты, за этой сценой наблюдает мужчина заметно постарше. Он стоит, прислонившись к пушке, которую самолично откопал после четырнадцатилетних исследований где-то неподалеку отсюда. Это реликвия, это воплощенная память о тех славных и трагических временах.
В какой-то момент среди подростков мелькает рыжая голова, которая, кажется мне, — хотя возможно, это всего лишь прихоть воображения, — отдаленно напоминает Гека Финна.
Увы! О Марке Твене Коннор Симпсон, школьник из городка Падука, штат Кентукки, только слышал краем уха. Иное дело — Роберт Ли и Джефферсон Дэвис, это фигуры знакомые.
Но как же так? Ведь скаутские походы — это прежде всего игра, приключение. А кто лучше Марка Твена описал приключение и даже, устами Тома Сойера, обосновал его метафизику (хотя таких слов парнишка, разумеется, не знал)?
…Очередная остановка — Хикмэн, где Марк Твен не раз бывал — либо проходил мимо — сначала как лоцман, потом как писатель. Задерживался здесь и Гекльберри Финн. Именно там он, удирая с разбитого парохода, оказался на пароме, где поведал сторожу (он же капитан, и первый помощник, и владелец посудины) душераздирающую историю гибели всей своей семьи. Правда, в книге городок называется Бутс-Лендинг, но прообразом его послужил именно Хикмэн. Во всяком случае, так считают составители все той же карты, что нас сюда привела. А мне никто не мешает считать, что паром, перевозящий на тот берег реки, из Кентукки в Миссури, людей и автомобили — тот самый, из «Приключений…», да и пристань та же. Направляясь к ней, мы остановились перекусить в кафе на набережной, и тут нам сильно повезло: за соседним столиком оказалась пожилая дама, некогда начальница речного порта, а ныне волонтер местного информационного центра. Велда Бэби «До Ярбро» (в кавычках — прозвище, трогательно воспроизведенное даже на визитной карточке) провела нас по всему городку, где и впрямь многое ассоциируется с Твеном. И прежде всего даже не легендарный паром, но место, где стояла лавка, перед которой затеяли пальбу представители двух враждующих семей, Грэнджерфордов и Шепердсонов. Положим, сейчас здесь выстроились в ряд блистающие чистотой фронтоны двух-трехэтажных домов, и ничто уж не напоминает о давней родовой распре, но какое это имеет значение?