«Враги полонили и ограбили... отец разыскивал сына, а мать разыскивала дочь, горе и несчастье народу! Счастливы умершие, горе живым», — так закончил свой труд переписчик Израэл. Другой вторит ему: «Многие села обезлюдели, чтобы внести налоги, люди продавали своих сыновей и дочерей». Но переписчики работали и порой только добавляли: «Извините меня за крупные буквы, ибо писал я в горести и муках горьких...»
Сквозь горести и муки несли армяне драгоценные зерна своей культуры...
...Мы сидели на каменной скамье у храма и смотрели на горы. Здесь время течет ровнее и медленнее, чем внизу. Здесь можно сидеть долго, очень долго, прислушиваясь к своим мыслям, неторопливым, как облака.
Вдалеке, за узким ущельем, разрезавшим плато, виднелся еще один храм — Ахпат. Он почти ровесник Саиаину — тоже строился с X по XIII век повелением разных князей, царей и архимандритов. Но удивительно, до чего различны эти монастыри! Санаин прямоуголен, тесиоват, коренаст — весь, как кулак, готовый отразить пришельцев, прохладен даже в жару, прикрыт деревьями и величествен.
Ахпат же, к которому ведет дорога еще круче, чем к Санаину, построен по-другому. Ни геометрической правильности, ни суровости Санаина в нем нет. Он вольно раскинулся на холме посреди плато, будто кто-то щедро разбросал храмы, часовни и строения, не думая, как получится, уверенный заранее, что получится красиво. Особенно хороша ажурная колокольня. И деревья здесь отбежали от монастыря — не затеняют его, не мешают солнцу расцвечивать к вечеру фиолетовыми, розовыми, охристыми мазками.
Это тоже Армения, тоже армянское зодчество — многообразное, щедрое на выдумку и в то же время узнаваемое с первого взгляда.
...В Бирме, в Рангуне, недалеко от порта, в деловом районе, стоит небольшая деревянная церковь, построенная немногочисленной армянской колонией. За много тысяч километров от Армении она сохраняет пропорции и логику армянского зодчества. Стоят такие храмы и в других странах, куда недобрая судьба забрасывала армян...
Архитектура Армении, насчитывающая тысячелетия, продолжается в античный период — развалины храма в Гарни напоминают о том, что Армения соперничала с Грецией и Римом. Храм Звартноц, построенный в VII веке нашей эры, был настолько великолепен, что византийский император, увидев его, приказал построить такой же в Константинополе. Храмы армянского средневековья неповторимы...
Но почему же облик храма в Мугни, построенного в XVII веке, начинает вызывать чувство какой-то неудовлетворенности? Вроде все на месте. Так же традиционны и продуманны пропорции храма, так же тщательно он построен. Что же здесь не так?