В дорожной одежде, почти без видимых следов вчерашних переживаний она бесила усталого Николаса. Серена ответила на его отрывистое приветствие вежливой улыбкой. Он сел за стол, благодарно смотрел, как она отрезала ему ветчину и положила перед ним вместе с большим куском свежего хлеба и кружкой пенящегося эля. Он избегал ее взгляда, пока голоса в его голове продолжали спорить, отпил глоток бодрящего превосходного пива и занялся едой. Серена села напротив него и без аппетита ела хлеб и пила кофе. «Все же ее отец оказался прав, — подумал Николас, — когда дал ей имя». Безмятежность. Она стала самой приятной собеседницей в его жизни. Она успокаивала его, когда ему нужна была тишина. Иногда Серена вела себя оживленно и острила, смешила его своей игривостью, прививала ему вкус к жизни, который прежде он ощущал лишь в тех случаях, когда дрался на кулаках или фехтовал. Она была смелой, не теряла голову в трудных ситуациях и умела по-настоящему страстно любить. Кроме того, Николас никогда не встречал женщины, которая столь хорошо угадывала бы его желания. Он грустно признался, что Серена — единственная женщина, которая могла пробудить в нем страсть.
Николас вздохнул. Все это было верно, но ни к чему не приводило. Он понятия не имел, что, кроме расставания, принесет нынешний день. Об этом ему даже думать не хотелось.
— Хотите еще ветчины?
— Нет. — Николас встал из-за стола. — Пойду оплачу счет. Через десять минут будьте готовы к отъезду, — резко сказал он.
Как бы Николас ни старался, он не мог избавиться от плохого настроения, причиной которого стало весьма неутешительное положение дел.
Настроение обоих не улучшилось на протяжении долгого путешествия. Любую осторожную попытку Серены завязать разговор, встречали односложные ответы. В конце концов, Серену одолел сон.
К тому времени, когда забрызганный грязью фаэтон, запряженный четырьмя покрывшимися испариной лошадьми, остановился у отеля «Пултени», Николас так ничего и не придумал. Но он был уверен, что не бросит Серену на произвол судьбы. Не оставалось сомнений, что дядя подстроил одно, а то и два покушения на ее жизнь. Насчет своих планов она не сказала ничего определенного, да он и не настаивал, но совесть требовала от него предпринять хоть что-нибудь. Николасу требовалось время подумать.
— Завтра я навещу вас, — отрывисто заявил Николас, прервав Серену, которая, запинаясь, нескладно пыталась распрощаться с ним. — Я провожу вас в адвокатскую контору. Чем быстрее установят вашу личность, тем безопаснее для вас. В любом случае я понадоблюсь вам как свидетель, который сможет подтвердить подлинность ваших бумаг.