– Пора уже, – сказала девушка. – В двенадцатой аудитории?
– Ага, – кивнул Круглов наугад.
Девушка поцокала к двенадцатой аудитории. С лестницы вывалилась стая студентов во главе с плешивым целеустремленным дядькой, видимо, преподавателем. Студенты галдели, препод смеялся. Круглов вздохнул и поплелся за ними. Он хотел понаблюдать за Любкой, так, на всякий случай, для успокоения.
Двенадцатая аудитория оказалась довольно большой и замусоренной, Круглов выбрал парту в последнем ряду, ветхую, исписанную печальными стихами и признаниями, устроился по возможности удобно и стал слушать.
Лысый дядька рассказывал про введение в теорию относительности, рисовал на доске иксы, игреки и другие математические закорюки, Круглов наблюдал за Любкой.
Любка как Любка, блондинка, красивая шея, прямая спина, осанка, выражающая усердие. Не ведьма. Нет, он не встречал настоящих ведьм в жизни, но почему-то был уверен в том, что опознает их обязательно. А тут девчонка как девчонка, сидит, конспектирует. А этот лысый на доске пишет свои закорюки и бубнит-бубнит-бубнит, и жарко так…
Витька почувствовал усталость. Она села на плечи тяжелым мешком, так что он на всякий случай оглянулся, разумеется, никого. Витамины надо бы попить. Или, может быть, в солярий записаться. Он представил себя в солярии. В нем было еще жарче, а справа по трубе ползла жирная мышь…
Круглов открыл глаза в темноте. Аудитория была пуста, свет выключен. Он вскочил, запнулся, упал, опрокинув на себя несколько стульев. Еще скатился по лестнице, так, чуть-чуть, на восемь ступенек всего, ушиб копчика, вывих пальца, и весьма неприятно вляпался в жвачку, в изобилии прилепленную повсюду. Жвачка оказалась липкой, вонючей и неуступчивой, парень попытался размазать ее по подвернувшемуся стулу, однако не получилось.
Круглов сел на ступеньку.
В аудитории пахло сеном. Почему? С чего бы тут пахло сеном…
Он достал телефон, проверил время. Ого и ого-го, почти десять. Прекрасно… Он пнул стол и направился к выходу. Дверь, конечно же, оказалась закрытой, впрочем, его это не особо смутило, он достал универсальный ножик и через пять минут отщелкнул язычок замка. Вышел в коридор.
В здании уже никого не было. В пальцах продолжало оставаться омерзительное ощущение липкости и сахара, а еще Круглов думал о том, что на этой жвачке сохранилась чья-то слюна, переполненная многочисленными микробами и бациллами. Смириться с этим было совсем нельзя, Витька огляделся и направился прямиком к туалету.
Он был в «деревяшке» впервые, но туалет разыскал без особого труда – в конце коридора. Включил свет. Неплохо. В туалете то есть неплохо, ремонт недавно сделан, можно сказать, евроремонт. Блеск, хром, фаянс, плитка хорошая, электрополотенца. Восемь кабинок.