Может, поэтому она и приходила в парк?… Тот самый парк, который должна была ненавидеть?… Или хотя бы не стремиться попасть туда снова и снова, как одержимая, стремящаяся напомнить себе о боли, о которой нельзя забывать?!
Изо дня в день. Каждый день после того, что произошло. Словно в наказание? Опять — самой себе?!
И за это Аня просто ненавидела мужа подруги.
За то, что он сделал виноватой во всем именно ее, Лену.
И за то, что не дал ей ни единого шанса на то, чтобы оправдаться и вымолить прощение. В котором она, по сути, и не нуждалась.
Приблизившись к столику, за которым сидела Аня, Лена остановилась и улыбнулась еще шире.
— Прости, опоздала.
— Ничего, ничего, — отмахнулась подруга, приподнимаясь со стула, чтобы поцеловать Лену в щеку. — На улице льет, как из ведра, — она бросила быстрый взгляд в окно, словно желая подтвердить свои слова фактами. Стекло исполосовали кривые линии дождевых струй, стекающих вниз вьюнками и змейками, словно стремившихся проникнуть в теплое помещение кафе и нарушить его уют своей осенней прохладой.
Отвернувшись от окна, Аня окинула Лену быстрым взглядом, оглядев ее с головы до ног.
— М-да, моя дорогая, да ты рискуешь, — протянула она, откидываясь на спинку стула и оценивающе глядя на то, как Лена, вешает пальто на вешалку, пытаясь прикрыть руками мокрые пятна на юбке и пригладить пятерней влажные волосы. — Если Максим это увидит… — она вскинула вверх темные бровки и поморщилась, скрещивая руки на груди.
Лена покачала головой, горько усмехнувшись. Села на соседний стул, не касаясь спинки.
— Нужно было взять такси, — тихо сказала она, проигнорировав слова подруги. — Просто не думала, что пойдет настоящий ливень…
Аня внимательно посмотрела на Лену, словно намереваясь о чем-то у той спросить, но промолчала.
Лена сжала руки в кулаки и тяжело вздохнула, не решаясь сказать что-либо.
— Закажешь что-нибудь? — спросила Аня.
— Да, — кивнула подруга — Конечно, — позвала официанта. — Кофе.
— Со сливками? — улыбнулась Аня уголками губ, в то время как глаза оставались настороженными.
Лена покачала головой, ощущая, как краска заливает ее щеки.
— Черный.
Аня промолчала, лишь вздернула вверх брови, а потом нахмурилась, поджимая губы.
— Мне, пожалуйста, то же самое, — сухо сказала она официанту, глядя на Лену впритык. — Черный, так черный, — пробормотала она тихо и грустно.
Лена почувствовала, как сжалось сердце в груди, словно напоминая о чем-то. О том, наверное, что ее жизнь стала напоминать черный кофе. Без сахара. Горький. Пресный. Противный кофе с привкусом соли на языке. И не избавиться от этого привкуса желчи, не выдавить изнутри горечь, не извлечь яд, смешавшийся с кровью. С ним остается только жить.