Раз уж инициатива в совместном освоении лесных ресурсов исходит от Китая, раз уж южные провинции проявляют активность в желании разместить глубокую переработку древесины на территории России, а в Китай везти уже полуфабрикат, то российская сторона постоянной рабочей группы по выполнению соглашения о совместном освоении лесных ресурсов на втором заседании в 2002 году в Пекине с очевидной целесообразностью могла бы перехватить эту выгодную России китайскую инициативу с мест и выправить наметившиеся перекосы сотрудничества.
Поскольку удовлетворение китайских потребностей в лесе определяется не субъективными факторами "дружбы и добрососедства", а объективными природно-географическими условиями, то прежде всего на уровне областных и краевых администраций Сибири и Дальнего Востока можно, уяснив суть китайской стратегии по лесу, выдержать паузу, не дрогнуть на границе, не суетиться с открытием дополнительных пунктов пропуска леса, а вести дело к тому, чтобы не только покупать изделия по мировым ценам, но и, придерживая дефицит, продавать свою лесную продукцию по высоким мировым ценам.
А чтобы поднять цену на российский лес хотя бы до новозеландской, российской таможне достаточно поменять две цифры в ныне действующем уложении. Так, наша вывозная таможенная пошлина на круглый лес составляет 6,5% от контрактной цены. Однако таможней дополнительно установлено, что размер пошлины не может быть ниже 2,5 евро за кубический метр (по курсу это примерно 2,2 долл. США). Так вот, если эти 2,2 обязательных к уплате государству доллара пересчитать в 100% цены, то получится, что российское государство согласно со средней ценой 34 доллара за куб. Именно эта вроде бы низкая и выгодная для экспортера оговорка, "но не менее 2,5 евро за куб" в действительности и является тем рычагом государственного регулирования, который тянет цену на русский лес вниз. Если же нижнюю планку пошлины установить в размере "но не менее 5.0 евро за куб.м", то минимум выгодной цены сразу станет 69 долл. за куб, а все, что выше, так и будет измеряться неизменной и давно объявленной ставкой пошлины в 6,5% от контрактной цены.
Таким образом, лишь приподняв минимум пошлины, можно потянуть все контрактные цены вверх, не налагая дополнительного бремени на российского лесоэкспортера,— ведь от этого ни себестоимость товара, ни размер пошлины (6,5%) не растут, растет только прибыль предпринимателя и доход в бюджет.
Можно вообще отменить таможенную пошлину на лес, но тогда нужно не принимать на таможнях к оформлению паспорта внешнеторговых сделок с ценой продажи леса ниже фиксированного уровня. И хотя, в отличие от нефти или металлов, биржевых котировок мировой цены на лес нет, но российское государство имеющимися силами чиновников вполне способно среднюю рыночную цену экспорта леса по региону периодически высчитывать и спускать на места. А доходы бюджета от отмены таможенной пошлины не пострадают, так как перекроются рублевой ставкой НДС — 20%. Примечательно, что китайское государство берет со своих импортеров леса именно НДС — 17% в юанях, а долларовой ввозной таможенной пошлины на лес в Китае нет. И делает оно так потому, что его заботой является не оборот долларов, а стабильность юаня.