В этой прозрачной голубизне все стало близким, невесомым.
Сержант слушал тишину. Что-то едва шуршало, хотя ничто не двигалось, и- казалось, что это шуршит луна, плывущая в холодном яростном небе.
— Пошли, — шепотом приказал Узоров, — и тихо...
Они пересекли гряду барханов и остановились пораженные. Перед ними полукругом темнел след. Он лежал на склоне песчаного холма, как брошенная веревка, и был похож на вызов.
Человек прошел здесь недавно. И это не Сайфула. Сержант достал складной метр и измерил отпечаток. Стопа шире и длинней, чем у старика. Обут тоже в кауши. Где же он прятался? Неужели в старом полуразрушенном колодце, на месте заметенного песками кишлака?
След завораживал, неудержимо манил за барханы. Бегичев непонимающе смотрел на сержанта, который тщательно исследовал песок там, где не было и намека на след. Наконец сержант удовлетворенно гмыкнул и поднялся на ноги:
— Он его заметал, Антон... Ему нужно, чтобы мы потеряли время. Мы пойдем по следу, и след этот будет временами исчезать. Щетка с тонким ворсом — вот чем орудует человек, обутый, как и старик, в кауши. Пойдем по спирали, Антон, — решил наконец Узоров, — должен быть второй след. Будь внимателен и, главное, старайся идти тише. Ночью в пустыне каждый шорох за версту слышен. Встреча — за четвертым барханом.
Бегичев кивнул. Но как идти бесшумно, если ноги проваливаются по щиколотку в сыпучий шуршащий песок.
Впереди что-то заблестело, и Бегичев догадался, что выходит к шору — солончаку — и что взблескивает в лунном свете соль. Он услышал лай шакалов, насторожился. Поискал глазами Узорова, не нашел и короткой перебежкой приблизился к солончаку.
Антон увидел отпечатки знакомых каушей, когда заканчивал осмотр песчаного кольца вокруг шора. Цепочка следов тянулась на северо-восток.
Бегичев не сомневался, что след оставлен стариком.
Антон шел пригнувшись, держа автомат наизготовку. Внезапно ему показалось, что он увидел голову человека. Она мелькнула на гребне холма. Бегичев распластался «.на песке и медленно пополз вверх по гребню. Он перевалил через бархан и осторожно двинулся к черному предмету.
Когда подполз ближе, в прозрачном свете луны разглядел кожаный туркменский бурдюк.
Он не раздумывал, когда рванул бурдюк с земли. А почувствовав тяжесть кожаного мешка и уверенный в том, что там вода, развязал сыромятную тесемку. Бегичеву не хватило осторожности и опыта сержанта. Из мешка послышалось шипение и показалась голова кобры. Черной молнией выбросилась она из бурдюка, злобно раскрыв пасть.