– Почему?
Виктория поднесла к носу вышитый носовой платок.
– Она с… сказала, что это неприлично… что это проклятие женщины. Вот почему у меня идет кровь.
И тут до меня дошло.
– Виктория, в этом нет ничего неприличного. И, разумеется, ты не проклята. Просто ты становишься женщиной.
Глаза ее широко раскрылись.
– В самом деле? – спросила она недоверчиво. – Откуда ты можешь это знать?
Я успокаивающе ей улыбнулась.
– Потому что я прошла через то же самое примерно в твоем возрасте – мы все через это проходим. Это нормально и в этом конечно же нет ничего постыдного.
Черты ее лица разгладились, но в глазах появился вопрос.
– Почему же тогда Пруднес говорит, что это неприлично?
Я не имею никакого права, напомнила я себе, едва не выругавшись вслух, гневаться на Пруденс за то, что она напугала ребенка; в конечном итоге женщины в начале века были не слишком-то просвещенными в подобных вопросах.
– Некоторые люди так считают, – сказала я ровным тоном, – но я – нет, тебе тоже совсем не обязательно придерживаться подобных взглядов. То, что с тобой происходит, совершенно естественно. Такое будет теперь происходить с тобой каждый месяц в течение нескольких дней, но из-за этого совсем не стоит расстраиваться или прекращать свои обычные занятия и ложиться в постель.
Она посмотрела в окно на сад внизу.
– Я думала, что умираю… Всю ночь у меня болел живот, а сегодня утром было так много крови…
С минуту я размышляла.
– Пруденс объяснила тебе, что делать?
Виктория наморщила лоб.
– Она дала мне несколько чистых полотняных тряпочек и сказала, как ими пользоваться.
Я кивнула.
– Хорошо. – От Пруденс, похоже, был все-таки хоть какой-то толк. Сама я не знала бы, что предложить Виктории ввиду отсутствия тампонов и прокладок. – И что еще?
– Она велела мне принимать по две столовых ложки вон того отвратительного тоника. – Виктория скривилась, показав на стоявшую на прикроватном столике бутылку с какой-то бесцветной жидкостью. – Только он уж очень противный.
Взяв бутылку, я прочла на этикетке надпись: «Тоник Лидии Пинкхэм от меланхолии и женских недомоганий». Вытащив пробку и поднеся бутылку к носу, я присвистнула. Алкоголя в этом тонике было достаточно, чтобы свалить на неделю моего папочку с ног.
– Подожди, – сказала я Виктории, ставя бутылку вновь на столик. – Я принесу сейчас кое-что, от чего тебе сразу же полегчает.
Возвратившись через пару минут со своей сумочкой, я достала из нее пузырек с ибупрофеном и протянула Виктории.
– Эти таблетки должны снять боль. Принимай их по одной каждые четыре часа. Что еще посоветовала тебе Пруденс?