Еще одно занятие приходится на «короткую-пору-без-туманов». Точнее, всего на девять дней в начале июня. Речь идет о сборе яиц на скалах.
Когда-то птицы вили гнезда на всех островах. Но с появлением парусников на Фарерах высадились из трюмов большие корабельные крысы. Они опустошили гнездовья, и теперь птицы откладывают яйца в самых недоступных местах. Особенно большие колонии расположены на островке Скувой.
Девять дней в июне выбраны не только потому, что в это время стоит ясная погода и долго тянется северный день. После этого срока птицы еще успевают пополнить пробел и вывести потомство. Добывание яиц — занятие для самых смелых и ловких. Титул «флегстега» — «сборщика яиц» — пользуется большим уважением среди фарерских невест. На работу мастера приходит посмотреть все свободное население, так что флегстег, как говорится, весь на виду.
Дюжина мужчин спускает его на прочном канате с обрыва, и он, попеременно подтягиваясь и отталкиваясь от скалы, особым сачком — флегом — собирает яйца кайр, олушей, глупышей, топориков. Каждый флегстег добывает до тысячи яиц в сезон. Они весьма ценятся среди гурманов на островах, а также в Исландии и Норвегии. Фарерцы обмазывают яйца особым известковым раствором, благодаря которому те сохраняются свежими очень долго. Иногда даже до следующей «короткой-поры-без-туманов».
Б. Тишинский
Они ничего не ощутили, когда корабль коснулся поверхности планеты.
Толчка не было. Просто на одном из индикаторов вспыхнул сигнал «Твердь». Это означало, что пустота межпланетного пространства осталась позади и один из этапов их долгого путешествия закончился.
Бамп посмотрел на Капитана, но тот ничем не выказал своего удовлетворения.
Характерное сочетание мерцавших черточек, точек и хитросплетений волнистых линий за бортом корабля чем-то напомнило Бампу родную планету.
Бамп доложил о своей догадке Капитану.
— Думаю, здесь мы не найдем высших форм жизни, — возразил тот. — Впрочем, прогуляйтесь.
Край невысокого холма, по которому продвигался Бамп, порос какими-то худосочными вьющимися растениями. Буроватая однообразная равнина простиралась далеко во все стороны. Только у самой кромки горизонта, размытой и нечеткой, она переходила в унылые нагромождения скал.
Бамп с тоской взглянул на большой белый шар корабля, застывший на краю безжизненного плато, и постарался подавить чувство разочарования. Ведь были! Были! — он сам их принял, — отчетливые сигналы разумных существ, посланные в космос.
— Я говорил! Это гиблая планета, — хмуро заметил Капитан, когда Бамп возвратился в шар. — Мертвая планета. Мы стали жертвой твоих навязчивых галлюцинаций.