Альбрехтсбург построил в XV веке известный немецкий архитектор Арнольд фон Вестфален, и впервые в Германии замок-крепость превратился в замок-дворец.
Альбрехтсбург был гордостью курфюрстов, самодержавных повелителей Саксонии. Здесь они принимали послов соседних государств и депутации подданных — замок на скале, изящный и в то же время грозный, был как бы символом курфюрстской власти — традиционно абсолютной, но ив духе эпохи вроде бы не чуждой новым веяниям.
Начало XVIII столетия, казалось, навсегда покончило с пышными приемами и шумными празднествами, прославившими Альбрехтсбург: сотни мастеровых под бдительным надзором солдат перегородили анфилады грубыми деревянными стенами, положили печи, пробили дымоходы, уставили блистательные залы унылыми кадками и ящиками. Когда работы были закончены, в закрытой карете под эскортом роты драгун в замок доставили какого-то человека. Хозяин трактира, что на окраине города, рассказывал потом, что он видел этого человека — драгуны останавливались у него пропустить кружечку пива. То был, по его словам, совсем еще юноша, лет девятнадцати, не более. По городу поползли слухи: в замке поселили алхимика, чтобы делал курфюрсту золото. Верно, ведь ради чего другого стал бы курфюрст превращать дворец в мастерскую?
В XVIII веке алхимия еще не ушла в область преданий, и в королевских дворцах, резиденциях епископов, замках крупных феодалов, уединенных лабораториях, пропитанных едкой кислотной вонью, трудились истощенные люди с безумными глазами. Золото нужно было всем, поэтому алхимики довольно легко находили и кров и стол у тогдашних европейских владык. Алхимиков носили на руках, их так берегли, что практически каждый из них превращался в узника, за каждым шагом которого следили специально приставленные стражи.
История сохранила для нас имя мейсенского алхимика: Иоганн Фридрих Бётгер, девятнадцати лет, аптекарь. Доставлен он был в 1701 году сначала в саксонскую столицу Дрезден ко двору курфюрста Августа Сильного, а затем в мейсенский замок Альбрехтсбург.
В одном из залов замка висит большая картина, на которой Иоганн Фридрих Бётгер изображен в минуту мучительного размышления. Он действительно молод, красив, без ненужного здесь, среди тиглей и посудин с порошками, придворного парика. На плечи наброшена меховая шуба — в каменном просторном замке страшный холод, но рубашка на груди распахнута, чулок на одной ноге спустился, другая нога, похоже, и вовсе не обута. В перепачканных руках алхимик держит стеклянную колбу с золотистой густой жидкостью... Может быть, это та самая тинктура, с помощью которой можно превращать дешевые металлы в золото? Увы, нет. Займись Бётгер поисками тинктуры или философского камня, мы вряд ли знали бы его имя — так много алхимиков кануло в безвестность вместе со своими туманными рецептами и бесплодными опытами. Бётгер же вписал свое имя в историю тем, что открыл тайну производства фарфора.