Но как бы то ни было, а молодой бог несся по коридору, все ускоряя и ускоряя шаги, редкие люди отскакивали с его пути, а стены Лейм огибал сам. У Хранилища принц слегка затормозил, нервно пропуская сквозь пальцы пряди волос, с которых почему-то сыпались мелкие красные, сиреневые, золотистые искорки, и нетерпеливо ожидая, пока среагируют на кровь и силу члена королевской семьи двери. Как только замки щелкнули, он вошел внутрь. Стража без малейшего удивления прореагировала на ночной визит бога. Мало ли какое срочное поручение могли дать принцу в столь поздний час, и какой арсенал для его исполнения понадобился. Совать свой нос в дела богов никто из опытных охранников не собирался, понимая, что это может быть чревато не только отсутствием носа, но и других частей тела, включая незаменимую на протез голову.
Оказавшись в Хранилище, Лейм тут же задал себе закономерный вопрос, как-то упущенный из виду в остром приступе одержимости идеей: как среди массы оружия и доспехов найти один единственный маленький ларец? На секунду принца охватило отчаяние, близкое к панике, но бог справился с этим неконструктивным чувством, вспомнив слова брата об ощущении ларца. Понадеявшись на то, что кровного родства с изображенными на Картах Либастьяна Джеем и Риком окажется достаточно, Лейм приступил к поиску так, как обычно искал снующую по замку Бэль. Закрыв глаза, бог выпустил несколько мысленных щупов и распространил их по Хранилищу, чутко прислушиваясь к своему внутреннему состоянию — не возникнет ли смутной тяги в какую-нибудь сторону. И почти мгновенно возник слабый импульс-позыв шагнуть вправо. Принц сделал шаг, другой, третий, еще несколько и с размаху налетел на твердое препятствие. Страшный грохот поневоле побудил Лейма широко распахнуть глаза и частично прогнал наваждение.
Манекен с чернеными доспехами, инкрустированными зелеными и желтыми камнями, опрокинулся на бок, повалив еще три своих соседа. Шлем и одни наручи соскочили с креплений, но вся остальная броня осталась лежать в том же самом порядке, в каком падала. Принц виновато моргнул, представив себе реакцию брата на учиненное им безобразие. Как-то сразу вспомнился нагоняй Элтону, бравшему доспехи, на которых порвались перетертые ремешок наручей, что и было обнаружено в процессе проверки и ту гору металла, которую назначено было привести в порядок проштрафившемуся кузену. Но более сильное чувство — предвкушение! — мигом вытеснило все воспоминания и тревоги. В прорези забрала черненого шлема проглядывало дерево знакомого оттенка. Ларец! Вот он!