Ханнасайд поднялся.
— Мистер Мэтьюс, а вполне ли вы представляете себе ту зловещую роль, которую вы сыграли в расследовании дела?
— О, я только лишь наблюдал за его развитием, вы же сами изволили заметить, что бумаги Джона Гайда некоторым образом — тоже мое наследство?
— А вы не думаете, что я все же передам дело в суд?
— Чтобы прокурор начал процесс против мертвого человека? Покончившего с собой?
— Ну ладно, а чем вы докажете, что рассказали мне правду?
— У меня есть письменное признание Рамболда и, кроме того, ряд документов "Джона Гайда". Основную часть его бумаг я, пользуясь правом душеприказчика, просто сжег, но те, что касались Рамболда, оставил. Я передам их вам и думаю, они тихо пролежат в архиве Скотленд-ярда до полного истлевания. Подумайте, ведь процессы об убийстве шантажиста весьма невыигрышны для следователя, ведь у людей обычно не найдешь ни малейшей симпатии к шантажистам… Хотите виски с содой?
Ханнасайд снова сел.
— Ладно, наливайте. И расскажите мне остальное. Против вас я вряд ли стану затевать дело… Когда вы в последний раз видели Рамболда?
— Сегодня, после отъезда из Гринли Хит.
— Где? У него дома?
— Нет, конечно. У него в конторе, за ленчем. Он был готов к моему визиту. Он и раньше догадывался о моей роли во всем этом деле. Единственно, я обещал по возможности скрыть правду от миссис Рамболд.
— Не слишком приятный у вас был ленч, чувствуется.
— Мягко сказано, суперинтендант, — заметил Рэндалл.
Они помолчали, прихлебывая виски. Потом Ханнасайд задумчиво пробормотал:
— Так вот почему вы сегодня от нас прятались… Вы хотели дать Рамболду время сделать это последнее дело?
— Если вы хотите меня в этом обвинить, суперинтендант, вам крайне трудно будет подтвердить это.
— А все же, — сказал Ханнасайд, уже чуть-чуть захмелевший. — Все же, все же… Скажите, неужели вас натолкнули на разгадку только темные очки, найденные в ящике стола у вашего дяди?
— Ну, не сразу. Во-первых, я осмыслил, как он мог поступить в отношении моего дяди Грегори и Доктора Филдинга. Ведь это уже кое о чем говорило, не так ли?
— Пожалуй. И вы все пытались вилять, когда я спрашивал вас о Гайде — вспомнили Гайд-парк, надо же!
— Но тогда же у меня окончательно сформировалось понимание дела. Вы мне объяснили, где Гайд живет — точнее, где его адрес, а дальше вы легко можете представить себе последовательность моих действий.
— Не все, далеко не все! Откуда вы достали ключ от его сейфа в депозитарии?
— Милый мой! — широко улыбнулся Рэндалл. — У меня ведь не было сомнений, что Джон Гайд и Грегори Мэтьюс — одно и то же лицо. А то, что на цепочке часов у Грегори Мэтьюса болтались ключи, вы сами знаете…