прежде всего торговцами или их охранниками, проводящими ночь в дальней дороге
к или от столицы Гхаза.
Конан развернулся и быстро просмотрел через плечо. Дыхание зашипело
между его зубами. Он увидел наездника на лошади, далеко на юге, в самой
дальней досягаемости его пристального взгляда. Конан мог поклясться, что углом
одного глаза он заметил скрытое движение. Он изучил пейзаж, но теперь видел
только лениво текущие ручьи и растягивающиеся луга с высокой
растительностью. Ландшафт не предоставлял особенностей, которые скроют
человека верхом, таким образом, Конан неохотно заключил, что удлиненные
солнцем тени обманули его. Если бы кто-то следовал за ними, киммериец,
конечно, чувствовал бы присутствие глаз на его спине, как липкую струйку
невидимого пота; то слабое, но тревожное ощущение спасало его не раз.
Пристальный взгляд Kайланны переместился, встретившись с его. Ее выражение
было умеренно любопытным, хотя она не подвергла сомнению его действия.
Конан просто оборачивался и вел свою лошадь вперед, как будто ничто
неприятного не встревожило его. Если за ними следили, то это были не ассири . Те
шемиты сражались великолепно, но испытывали недостаток в хитрости. Только
лукавые пикты, лесные воины земли далеко на севере и западе, когда-либо были в
состоянии обмануть острые чувства Конана. Пиктские разведчики могли ползать
невидимками позади преследующей пантеры.
- Насколько отдаленна эта навозная куча от деревни? - спросила Kайланна,
направляя свою лошадь вперед. - Я утомлена поездкой этого дня и настолько
голодна, что даже отталкивающая плата за ночлег в твоей несчастной гостинице
может казаться приемлемой.
- Недалеко, - Конан проигнорировал ее надменный тон, озабоченный
пониманием, что кто-то следовал за ними. Он указал на участок деревьев на
отдаленном горном хребте. - Мимо той вершины находится торговый маршрут.
Мы достигнем Вархии перед закатом.
Яростный блеск осветил его глаза.
- Несомненно, Ваша лошадь также является столь утомленной, перенеся
бремя Вашей королевской задницы целый день, - он отвернулся, скрывая усмешку.
Kайланна рассвирепела и обернулась.
- Чурбан! Бык! Ты смеешь шутить таким образом, после того, как я
вознаградила тебя так великодушно? Сын козы! - Она бросала другие красочные
фразы в Конана, многие весьма неблаговоспитанные прежде, чем остыла.