прилаживала её на место.
Они миновали переулок с обнаженными мечами. Жар отдаленных огней
осветил узкую улицу, по которой неслись налетчики ассири.
- Мы никогда, возможно, не расстанемся, киммериец, - спокойный тон
Сивитри не соответствовал их опасному трудному положению. - Мы можем гореть
вместе всегда, в любом Аду ждут нас.
Нервный смех сорвался с ее губ.
- Ты когда-то сказал, что скорее окажешься перед армией ассири , чем
вынесешь мой язык. Боги исполнили твоё желание!
Лицо Конана выразило тревогу, когда он сосчитал врагов. Не шесть ассири , а
трижды превышающие это количество надвигалось на них. Переулок не давал
выхода для прорыва через плотные ряды воинов. Усталость обрушилась на его
плечи как мешок камней, и каждый мускул от головы до пальца ноги, болел. Но он
был киммерийцем, с огнем в своих венах и сталью в руке. Он должен заплатить
перевозчику смерти, по крайней мере, одним шемитом.
-Кром! - Кoнaн промычал хрипло.
Даже для военного клича, казалось, не осталось сил.
- Кром и сталь!
Он шлепнул по крестцу коня плашмя своим лезвием и помчался уставший, но
вызывающей, в пасть смерти. Сивитри сделала глубокий вдох, высоко подняв
волнистую саблю, и погнала свою лошадь за ним.
Киммериец встретил первого шемита прямо, своим мечом, столкнувшимся с
таким же мечом воина в вихре искр. Его направленный вниз удар отразил
ассирийское лезвие и пробил защитный панцирь из кожи. Пронзенный воин выпал
из седла. Кoнaн высвободил свой меч, но не смог поднять его вовремя, чтобы
72
отразить удар нацеленный на его шею. Он отклонил свою голову в сторону и
уклонился от лезвия.
Рухнув с коня, он треснулся головой и его череп зазвонил, как будто все
дьяволы в Аду ревели в его уши. Он моргнул и заметил, как два ассири спешились
и двинулись по направлению к нему... Один из них в позолоченном шлеме,
указывающий на капитана и другой, нанесший Конану удар. Капитан закричал и
поднял руку, но Кoнaн услышал не слово. Образы и звуки смазались для него в
мозаику дрём, и его меч выпал из его руки.
Он развернулся в сторону и увидел Kайланну- Сивитри... кем бы она ни была,
увидел её связанной и вытащенной из ее седла, избитую и израненную. Затем
капитанский ботинок ударил его в подбородок. Пальцы Кoнaна нащупывали
рукоятку оружия, но веки его глаз наливались свинцовым весом. Он погрузился в
черное море боли и больше ничего не воспринимал.