...А нынче ночью ветра не было.
Солнце взошло, и «кит», вынырнув из тьмы, снова поплыл на фоне Малого Калкана...
Я знал: многим из тех, кто видел бархан, он казался серым, кому-то коричневым, а кому-то розовым... А для меня он был просто желтым. Как и положено песчаному бархану.
В здешнем пейзаже желтый цвет был откровенно чужеродным. На, буром фоне каменистых гор, в черной пустыне, в соседстве с зеленью прибрежных зарослей Или бархан смотрелся как искусственная насыпь — будто привезли сюда песок и высыпали гигантской кучей. В этих местах бархану быть не полагалось, его присутствие противоречило привычным представлениям о ландшафтах природных зон. И тем не менее он возвышался перед нами во всей своей обыденной реальности, притягивая неуместным цветом и интригуя молчаливостью.
Мы не могли уехать, не попытавшись услышать пение песков.
— Поезжайте на машине,— сказала Галина Федоровна.— Это ведь только кажется, что до него рукой подать.
«Уазик» долго хрустел колесами по гравию. А желтый «кит» все плыл и плыл навстречу... Потом в один неуловимый миг вырос и сразу стал горой, закрывшей половину неба.
Подъем нам дался нелегко. Сухой песок тек под ногами, лишал опоры. Солнце, несмотря на ранний час, сильно припекало. Но ветра не было...
Бархан молчал.
«Разговорить» бархан не удалось. Песок лишь поскрипывал под нашими ногами, слабо шуршал, когда мы силились спустить его лавиной, но не гудел, не пел и не визжал. Мы уходили, унося в душе чуть ли не детскую обиду.
Единственное, что утешало,— надежность охраны работниками заповедника этого уникума природы. Значит, голос Поющего бархана еще не раз услышат люди, услышат ученые и когда-нибудь откроют наконец его загадку.
Л. Филимонов Алма-Атинский заповедник