Она ухватилась за пижамную куртку Джейн так сильно, что у нее побелели костяшки пальцев.
– Я лишусь женственности, Джейн, врачи испортят мне фигуру, – прошептала Вирджиния.
– Эта операция не такая уж страшная. Они не вырежут больше, чем нужно, – пыталась утешить подругу Джейн.
– Ты этого не знаешь. – Вирджиния была в отчаянии.
– Знаю. Миртль перенесла такую же операцию три года назад. Разве ты не помнишь? – сказала Джейн.
Миртль. Кузина Джейн из Мемфиса.
– Она ведь умерла? – вспомнила Вирджиния.
– Боже, прости меня. Я не должна была упоминать о ней… Но ей было шестьдесят девять. А ты молодая, Вирджиния. Ты справишься, – говорила Джейн, обнимая Вирджинию.
В комнате вдруг появился призрак смерти. Вирджиния подошла к пианино и схватила хрустальную вазу.
– Черт возьми, я не собираюсь умирать! Не собираюсь! – воскликнула она.
Вирджиния швырнула вазу в камин и, внезапно обессилев, опустилась на пол посреди осколков.
Совсем недавно Болтон ласкал ее груди в утреннем свете солнца.
– Как чудесно, – шептал он.
Затем он сосал их по очереди, забрав соски глубоко в рот, – соски были розовые, твердые и безупречные.
Неужели это происходило сегодня утром? А кажется, тысячу лет назад.
Кому понадобится женщина, у которой не будет половины груди? И это еще не худший вариант. Что если опухоль окажется злокачественной, и придется делать радикальную мастэктомию? Кому понадобится женщина с одной грудью? Кому понадобится женщина, собирающаяся умереть?
Слезы покатились по ее щекам, потекли к уголкам рта, но она даже не чувствовала их соленого вкуса.
– Что если они мне отрежут всю грудь? – Вирджиния пустыми глазами смотрела на подругу. – Пожалуйста, не позволяй им этого делать.
– Не позволю, обещаю, не позволю, – проговорила упавшая духом Джейн.
Они сидели на полу посреди осколков хрустальной вазы, обнявшись, и плакали – лучшие подруги, до этого никогда не лгавшие друг другу.
Келли спала на диване Болтона, а сам он вообще не стал ложиться. Он разглядывал фотографии Вирджинии, пока не испугался за свой рассудок. Кликнув собаку, он вскочил на лошадь и помчался верхом по знакомым тропкам. Вымотанный до предела, едва держась на ногах, он вернулся в дом и заварил себе крепкий кофе.
В Аризоне небо еще только слегка порозовело, когда в Миссисипи уже наступило утро. Интересно, проснулась ли Вирджиния? Он не хотел будить ее, но и не хотел дожидаться, пока она уйдет. Она была ранней пташкой – иногда седлала арабского жеребца и отправлялась на прогулку верхом, едва забрезжил рассвет, иногда выходила из дому, чтобы полюбоваться восходом солнца над озером. Если она действительно собралась сбежать ото всех, то, скорей всего, собрала еду для пикника, прихватила портативный компьютер и отправилась на свое излюбленное место в лесу.