Какое еще следствие, Вань, у тебя профессиональная деформация! — Вырвался у меня вопль отчаяния. — Это же укус змеи, несчастный случай! У нас Уголовный кодекс змей не карает! Как и всех прочих животных! — Добавила я для убедительности, вспомнив, как Шестопалов не хотел возбуждать дело против собаки.
— Не нравится мне этот несчастный случай, — ответил Иван спокойно.
Оперативной группе, прибывшей по нашему вызову, случай тоже не понравился, хотя судмедэксперт, женщина средних лет, тоже пришла к выводу, что смерть Олега наступила от укуса змеи. Внимательно осмотрев все вокруг, они согласились и с Ванькиным предположением о том, что змея не сама приползла и что-то не поделила с покойным, а зачем-то была в ведре, затянутом, скорее всего, той самой рубашкой с конями — на это указывали несколько тоненьких порванных ниточек и обрывки скотча у края. Следы скотча были и на рубашке. Вкупе со следом внутри — менты тоже сочли, что он мог быть оставлен чем-то тонким и упругим, напоминавшим змеиное тело — они наводили на вполне определенные размышления. Веру в несчастный случай подтачивало и слишком высокое положение укуса — не особенно понимая в герпетологии, оперативники согласились с рассуждениями моего мужа о том, что при случайном контакте испуганная змея может поразить конечности, но не верхнюю часть плеча. А вот если змея сидела в ведре, а Олег наклонился над нею, то при таких обстоятельствах рептилия как раз и могла укусить именно в плечо. Против версии о несчастном случае говорили и улики. В левой руке парня было зажато несколько белых с черным ниточек, которые вполне могли быть частью белой рубашки. Что было совсем уж странно; если вспомнить, что саму рубашку мы с Иваном нашли на теле — предположение о том, что человек сначала судорожно рвал ее, а потом спокойно прикрылся и заснул, было бы совсем уж несуразно. Вывод напрашивался сам собой: рубашку положил кто-то другой, и не исключено, что если не на труп, то на остывающее тело. А раз этот другой не оказал Олегу никакой помощи и даже не вызвал врачей, то как минимум оставил человека в опасности, что тоже является уголовным преступлением. Разжав ладонь умершего, судмедэксперт обратила внимание на рыжеватые пятна на его пальцах — по всей видимости, от ржавчины. Врач предположила, что Олег мог так испачкать руку, если, открывая ведро правой рукой, левой придерживал его сбоку. А характер складок на смятой ткани вполне совпадал с контурами ведра и вероятным узлом.
Когда прибывший Шестопалов посвятил меня во все эти дедуктивные подробности, я не удержалась от удивленного вопроса: