Вадим достал из внутреннего кармана пиджака пачку долларов.
Сурин еще не притрогаясь к деньгам, попытался прикинуть, сколько там? И Щавелев, словно угадав его мысли, сказал:
– Не ломай голову. Здесь, десять тысяч.
– Десять тысяч?
Щавелев охотно кивнул. Сказал:
– Кому потребуется при закрытие твоего предприятия дать на лапу, дай. И повторяю, будет лучше, если ты закроешь предприятие как можно быстрей.
Сурин опять посмотрел на деньги. Получалось, он брал в долг.
– Но… – докончить начатую фразу он не успел. Щавелев посочувствовал:
– Считай, это моей помощью тебе. Безвозмездной. Что останется, оставишь себе. Бери, Валентин, не раздумывай. Я ведь понимаю, каково тебе сейчас.
– Спасибо, Вадим, – чуть растроганно проговорил Сурин, пряча деньги в карман. Вот что, значит, иметь настоящего друга. Не бросил его Вадим в беде.
– Закроешь свое предприятие, и сразу уезжай, – продолжил Щавелев, заметив, как сразу изменилось лицо у Сурина.
– Но, Вадим, я могу выбросить документы Молчанова. И как прежде, жить под своей фамилией, по своему адресу, – попытался, было возразить Сурин, и натолкнулся на нешуточное сопротивление друга.
– Никаких, «но». Тебе надо уехать на год. Или хотя бы на полгода. Потом вернешься, и будешь жить под своей фамилией. А пока для всех, кто у тебя работал, ты – Молчанов Виктор Николаевич. Не забывай. Будет лучше, если пройдет какое-то время, и люди тебя подзабудут. Для тебя лучше.
– Ладно, – предложение Щавелева уехать, он принял без особой радости.
Он все сделал так, как посоветовал ему Вадим. Уже на другой день поместил в местную газету короткое объявление о банкротстве своего предприятия. Потом стал распродавать имущество и расплачиваться по всем долгам. Их оказалось не так уж много и вырученных денег вполне хватило, чтобы заткнуть рты всем, кто собирался его куснуть. Даже еще кое-что осталось. И через пару недель Валентин Михайлович Сурин исчез из Москвы. Перед отъездом позвонил Вадиму. Посчитал, что будет в высшей степени некорректно с его стороны, если он уедет и не попрощается с другом. Все-таки, Вадим столько сделал для него, и он не может поступить по отношению к нему, как последняя свинья. Разговор получился коротким. Звонил Сурин ему на сотовый, но видно в кабинете Щавелев был не один. Извинился перед Суриным за занятость и пожелал счастливого отдыха. А какой он, к черту, счастливый, этот отдых. Ехать пришлось к дальним родственникам на Украину. Сурин поехал на машине Молчанова. За то время, пока «Волга» была у него, пришлось изрядно потратиться, зато теперь от старой той машины остался только один корпус. Все остальное, было заменено. И «Волжанка» на трассе в легкую шла сто сорок.