— Пони, — сказала она и пожалела, что ответила на вопрос, который касался ее прошлого.
— Как ты назвала ее?
— Чистокровные животные уже имеют клички с рождения. — Она забыла, как звали пони, и не хотела признаться в этом.
— А я назвал свою лошадь Спот[3].
— Но Спот — это собачье имя.
— Мой отец назвал его Дурень, потому что он был полукровкой с невозможным окрасом — рыжие и коричневые пятна там и здесь. Мне казалось, что Спот звучит благозвучнее, чем Дурень.
— Немного. — Сознавая, что не стоит слушать дальше о его отце и лошади или о чем-либо еще из его прошлого, Селия повернулась, чтобы перейти улицу. — Мы уже почти пришли.
Марк потер покрасневшие руки.
— Тебе бы следовало надеть перчатки, — пробормотала Селия, — не хочешь зайти в магазин или кафе, чтобы согреться?
Он стал изучать меню, прикрепленное к окну одного из кафе.
— Горячий шоколад — звучит неплохо в такой мороз.
Войдя внутрь, она зажмурилась, привыкая к яркому освещению, а Марк в это время оглядывал столики.
— Нет ни одного свободного, похоже, что нам придется сидеть за стойкой.
Но там тоже не было двух свободных мест.
— Мы можем пойти в другой ресторан, — предложила Селия, но, обернувшись, увидела, что Марка уже нет рядом. Она заметила, что несколько человек встали с высоких стульев у стойки и направились к выходу. Но тут появился Марк и потянул ее к двум стульям, стоящим рядом.
— Я предупредил всех, что нужна тишина, — я хочу сделать тебе предложение.
Было похоже, что он не шутит. На них уже оглядывались. Посетители замолчали, ожидая дальнейших событий. Маленький ресторанчик наполнился шепотом, передаваемым от столика к столику.
— А что ты скажешь, когда я откажу? — прошептала она.
— Ну зачем отказывать? — Марк разглядывал меню, потом спросил у подошедшей официантки: — Какие фирменные блюда в вашем ресторане?
— У нас неплохое чили.
— Значит, два чили. Как насчет вина? У вас есть «Дом Периньон»? — Официантка отрицательно покачала головой, и он вздохнул. — Тогда только два горячих шоколада.
Селия подождала, пока официантка отойдет, потом заговорила:
— Я не могу есть, когда на меня все смотрят.
Марк встал со стула, опустился на одно колено и взял ее за руку.
— Ты будешь моей, Селия? Я обещаю тебе свою душу и сердце, луну и солнце, посудомоечную машину и…
— Встань, — сказала она, стараясь не рассмеяться, — ты уже знаешь мой ответ.
Поцеловав ей руку, Марк встал и оглянулся.
— Она сказала «да», господа.
— Я не сказала…
— Ты и не должна этого делать. Все уже предсказано звездами. Я извиняюсь за отсутствие романтической атмосферы. Обычно я водил своих знакомых женщин в какое-нибудь приличное место.