— Жаль, что я доставила вам лишние хлопоты, — сказала Сильвия девушке. — Кажется, я проспала. Да я и сейчас еще толком не проснулась.
— Не беспокойтесь, мисс, — отвечала та, посмотрев на Сильвию каким-то странным, словно испуганным, взглядом. — Вот здесь на подносе все, что нужно и… и еще записка для вас. От хозяйки. Госпожа просила меня обратить на нее ваше внимание.
Она поставила поднос на столик и удалилась.
Сильвия вмиг припомнила события минувшего вечера. Нетерпеливо разорвав конверт, она достала записку, с тревогой ожидая дурных новостей. И она не ошиблась.
Миссис Мерринг писала:
«Дорогая мисс Фрейни!
С глубочайшим сожалением я вынуждена просить Вас прекратить Ваше пребывание в нашем доме и со всей горечью должна признать, что при создавшихся обстоятельствах это просто неизбежно. В 10.15 со станции Холи-Хилл отбывает замечательный скорый поезд. Я заказала для Вас такси на 9.45. Надеюсь, Вы простите меня за то, что не выхожу проститься с Вами, так как прикована к постели ужасной мигренью. Мой сын, как Вам известно, выехал сегодня утром на охоту и тоже не может попрощаться с Вами. Приношу за него свои извинения.
Искренне Ваша
Онория Мерринг».
Сделавшись белее мела, Сильвия отложила письмо и налила себе чаю. Стало быть, Джулиан нарушил обещание и не оставил ей времени. Значит, перед отъездом в Лондон он все же увиделся с миссис Мерринг. И теперь ее, Сильвию, выставляют из дома. Ну что ж, может, это и к лучшему. Если она не ошиблась в Хью, то, узнав о поступке матери, он придет в ярость и примчится за нею в Лондон. Там она расскажет ему все, что наговорил ей его кузен, выразит свое удивление по поводу столь диких обвинений и постарается убедить его в том, что если ее дядя в чем-то и виноват, то она сама не имеет к этому никакого отношения.
Однако подобный философский подход к случившемуся не помог Сильвии притронуться к завтраку. Отодвинув поднос с водянистой рыбой и отсыревшим тостом, она выпила лишь пустой чай. Затем, словно вихрь, она стала носиться по комнате, собирая вещи. Единственным ее чувством сейчас был гнев. Она и вообразить не могла, что способна прийти в такую ярость, какую вызвал у нее поступок миссис Мерринг и Джулиана. Теперь Хью придется долго упрашивать ее выйти замуж за человека, имеющего таких родственничков. И если она когда-нибудь согласится, то только при том условии, что больше никогда в жизни не увидит ни его мать, ни его кузена.
«Не знала, что люди могут быть такими злыми», — думала она, в молчаливом одиночестве покидая дом. По дороге к станции негодование Сильвии росло, даже в поезде, который оказался никаким не «скорым», ее не оставляло чувство гнева и отвращения.