Просто вечеринка. У однокурсницы мать часто разъезжала по командировкам, потому что была большой шишкой в каких-то почтовых делах. Урсула раньше думала, если человек служит на почте, то непременно ямщиком. Но подругина мать, гордо шелестящая невообразимой шубой из норки цвета песка, на ямщика похожа не была, а была похожа на тогдашнюю первую леди — Раису Максимовну, по ее примеру носила перчатки даже летом, сооружала рыжие короткие кудри и улыбалась.
Однокурсницына квартира была очень крутая, модное такое слово «крутой», к яйцам не относится. Урсула, как филолог, уважала новые слова и выражения, их коллекционировала, как марки в детстве. Или открытки с животными художника Четверикова. Чтобы потом обмениваться.
У однокурсницы были пластиковые окна. «Стеклопакеты», — небрежно бросила она. Урсула долго открывала и закрывала белые створки, замирая от красоты и продуманности.
«Урсула, твою мать, — вскричала хозяйка, — холодно же, перестань!»
Наверное, она была права, конец октября не располагал к распахнутым окнам, а располагал к горячим чаям, нарезанному тонко лимону, крепким напиткам, разговорам о любви и сумасшествии — это часто одно и то же.