— Хорошо. — Они стояли рядом.
После окончания школы, где Элизабет была в сборной команде пловцов, ей не часто приходилось плавать, но она не забыла, как брать старт. Она стремительно достигла другого конца бассейна, и все ее тело пело от наслаждения. Элизабет слышала, как Тед догоняет ее, но успела прийти к промежуточного финишу на секунду раньше него. Тем не менее он обогнал ее на обратном пути и уже ждал, когда она коснется стенки.
Элизабет повисла на поплавках дорожки, смеясь от удовольствия.
— О, до чего здорово, — выдохнула она. — Я давно уже не тренировалась.
— Вы отлично плаваете, — сказал Тед. — Мне пришлось напрячься, чтобы догнать вас.
Она замотала головой, и мокрые волосы облепили ей лицо.
— Вы слишком добры ко мне.
Протянув руку, он откинул ей волосы с лица, и взяв за подбородок, заглянул прямо в глаза.
— Я никогда не бываю слишком добрым, радость моя. Я чудовище. Разве вы еще не поняли? — Обнажив зубы, он зарычал.
Теперь он казался совершенно другим — мокрые пряди волос облепляли череп хорошей лепки и на загорелом лице выделялись белоснежные зубы. Он казался моложе и раскованнее.
— Я ничего не знаю о своем женихе, — с притворной застенчивостью пробормотала она, откинув голову и глядя на него из-под ресниц.
Его рука скользнула к ее талии.
— Скоро мы положим этому конец, — сказал он и потянул ее под воду.
Глотнув воздуха, она попыталась было сопротивляться, и на мгновение они тесно прильнули друг к другу, словно бы слившись в одно целое. И прежде, чем они вынырнули, Элизабет почувствовала охватившее ее дикое возбуждение.
— Первый урок, — сказал Тед. Еще несколько секунд он продолжал удерживать ее, после чего, развернувшись, мощно поплыл в другую сторону.
Элизабет еще набирала воздух, а Тед уже покрыл весь бассейн, прежде чем она окончательно успокоилась. Восстановив дыхание, она стала гребками неторопливо раздвигать воду. Энергия, которая пришла к ней, казалось, начала сходить на нет.
Руки и ноги у нее обмякли и подрагивали. Наконец она подтянулась и села на бортик бассейна, закутавшись в простыню. Тед же продолжал разрезать воду, как гоночный катер. Загорелые руки безостановочно взлетали над водой, голова ритмично приподнималась и уходила в воду, когда он выдыхал воздух. Плавал он профессионально. Будь он другим человеком, она могла бы предположить, что он рисуется, но Теду Джеймсу не надо было никому ничего доказывать. Его самомнение было на столь же высоком уровне, что и искусство плавания.
Наконец он сбросил скорость, подплыл к краю бассейна и, подтянувшись, сел рядом с ней. Элизабет внезапно смутилась. Она плотнее закуталась в простыню и отодвинулась на несколько дюймов, пытаясь как-то завязать разговор. Наконец она выдавила из себя улыбку.