Она подумала, что это можно было бы считать комплиментом, но ей не понравилось, как это было сказано.
— Большое спасибо, — ответила она ледяным тоном, поворачиваясь к нему спиной, чтобы поставить стакан на столик.
— Не злитесь на меня, Элизабет, — сказал Тед. — Он стоял за ее спиной так близко, что она ощутила запах его тела и тепло его дыхания на своей шее.
Ее словно пробило током. Спина ее напряглась, и она испугалась, не выдала ли себя?
— С чего вы решили, что я злюсь, — вспыхнув, спросила она.
— Я хотел, чтобы щечки у вас порозовели, а глаза заблестели. И теперь, прежде чем мы присоединимся к остальным, улыбнитесь мне со всей любовью.
Как же он самонадеян! Он играет на ее эмоциях, скорее всего сам при этом ничего не испытывает; ему вообще чужды настоящие чувства. Она не должна продолжать глупую игру, ведь рано или поздно он увидит, что она сходит по нему с ума, и наступит печальный конец…
Она ослепительно улыбнулась и, привстав, потерлась о него щекой.
— Мы составляем прекрасную пару — не так ли, дорогой? — нежно проворковала она.
Шелковый подол ее платья прошелестел вокруг ее ног, когда она проскользнула перед ним в дверь. Она не успела увидеть выражение крайнего изумления, появившееся на его лице.
Перед тем как Тед открыл дверь в гостиную, она успела повиснуть у него на руке и положить голову ему на плечо. Щеки у нее горели, и сердце колотилось. Когда взгляды троих присутствующих в комнате устремились в ее сторону, она всем своим видом принялась изображать по уши влюбленную девушку. Ведь именно этого Тед и хотел от нее. Если бы он спросил, почему она стала столь страстно отвечать на его пассы, даже когда они наедине, она сказала бы ему, что репетирует свою роль, чтобы сыграть ее как можно убедительнее.
— А, вот и вы! — воскликнула Офелия. — Идемте, я вас познакомлю. До чего милое платье, моя дорогая. Вы выглядите просто очаровательно.
Офелия была в черном кружевном платье с изумрудным шитьем на запястьях и у горла.
Элизабет вежливо улыбнулась, подумав, что Офелию куда больше бы устроило, если бы она явилась в джинсах и майке.
Элизабет была представлена полковнику Трайсу, высокому джентльмену с военной выправкой, редеющими волосами песочного цвета и аккуратными усиками. Он поклонился ей, протянул руку и сказал все полагающиеся при этом слова. Элизабет не удивилась, если бы он еще и щелкнул каблуками.
— А вы, насколько я понимаю, уже встречались, — сказал Тед, представляя ее пожилому лысому мужчине в бархатном пиджаке, который поднялся им навстречу из-за столика с напитками. У него было пухлое доброе лицо, и Элизабет сразу узнала в нем того мужчину, с которым столкнулась в тот самый вечер, когда ошиблась дверью и оказалась в его комнате. — Но, наверное, вы не представились тогда друг другу. Элизабет, это Эдвард, мой дядя, но не кровный, верно, Эдвард? А это Элизабет, моя невеста.