ТАРАКИ. Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркменов для того, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть оденут афганскую одежду, афганские значки, и никто их не узнает. Это очень легкая работа, по нашему мнению. По опыту Ирана и Пакистана видно, что эту работу легко делать. Они дают образец.
КОСЫГИН. Конечно, вы упрощаете вопрос. Это сложный политический, международный вопрос. Но независимо от этого мы еще раз посоветуемся и дадим вам ответ. Мне кажется, что вам нужно было бы попытаться создавать новые части. Ведь нельзя рассчитывать только на силу людей, которые придут со стороны. Вы видите по опыту иранской революции, как народ выбросил всех американцев оттуда и всех других, которые пытались изображать из себя защитников Ирана. Условимся с вами так: мы посоветуемся и дадим вам ответ. А вы, со своей стороны, посоветуйтесь со своими военными, с нашими советниками. Есть же силы в Афганистане, которые будут вас поддерживать с риском для жизни и будут бороться за вас. Эти силы сейчас надо вооружить.
ТАРАКИ. Посылайте боевые машины пехоты самолетами.
КОСЫГИН. А у вас есть кому водить эти машины?
ТАРАКИ. На 30–35 машин есть водители.
КОСЫГИН. Они надежны? Не уйдут к противнику вместе с машинами? Ведь наши водители языка не знают.
ТАРАКИ. А вы пришлите машины вместе с водителями, которые знают наш язык, — таджиками, узбеками.
КОСЫГИН. Я и ожидал такого ответа от вас. Мы товарищи с вами и ведем совместную борьбу, поэтому стесняться друг друга нечего. Этому надо все и подчинить. Мы вам еще позвоним, скажем наше мнение.
ТАРАКИ. Передайте наше уважение и наилучшие пожелания товарищу Брежневу, членам Политбюро.
КОСЫГИН. Спасибо. Передайте привет всем своим товарищам. А вам желаю твердости в решении вопросов, уверенности и благополучия. До свидания».[81]
Власть НДПА в Афганистане удержалась, но Тараки, которому симпатизировал лично Л. И. Брежнев, спасти не удалось.
После убийства Генерального секретаря ЦК НДПА, Председателя Революционного совета и Премьер-министра Афганистана Нур Мохаммада Тараки, совершенного по приказу Хафизуллы Амина, занявшего его место, положение усложнилось. Хафизулла Амин продолжал просить о вводе советских войск, не учитывая, что отношение к нему в Советском Союзе сложилось совсем другое, чем к его предшественнику. После убийства Тараки и кампании террора, направленного и против тех, кого Амин считал врагами Апрельской революции, и против сторонников Тараки внутри НДПА, Амин никак не устраивал Кремль в качестве афганского руководителя.