Купить-то в Союзе можно было многое. Самым простым вариантом было приобретение тех же самых чеков. Вопрос заключался в том — за какие деньги.
Первый урок бизнеса на афганской земле Дадонкину дали будущие коллеги: «Примерно через три часа за мной заехали два контрактника на машине с подъемным краном, они оба были с Украины. Одного звали Валек, другого Гена…
Подъехав к небольшому дукану, мы вышли из машины. туг же к нам подбежали маленькие пацаны, которые, к моему удивлению, очень чисто разговаривали по-русски:
— Командор, заходи, купи что-нибудь!
Из дукана вышел пожилой афганец, поздоровался с нами за руку и что-то сказал пацанам. Те быстро вскарабкались на кузов крана и начали откручивать проволоку, которой была привязана 200-литровая бочка.
Отсчитав Вальку деньги, он попрощался с нами и пошел вслед за пацанами, которые с ловкостью обезьян закатили эту бочку в ворота дома. Так, еще не попав в часть, я в первый раз столкнулся с таким понятием, как «сдача». Только что на моих глазах два кореша с Украины заработали приличные деньги, «сдав» бочку солярки. Предупредив меня, чтобы не болтал лишнего, Валек по дороге рассказал мне о части, в которой мне придется служить. Это был пехотный полк, расквартированный на окраине Кабула. Полк практически не вылезал из боевых операций. Также одной из его задач был контроль за несколькими важными дорогами в сторону Ваграма и Джелалабада, то есть, проще говоря, — служба на блокпостах».[109]
Едва прибыв в полк, контрактник узнал, как его коллеги ведут другой, водочный бизнес: «Поселили меня в модуле, где жили такие же, как и я, контрактники. В комнату, где было пять кроватей, впихнули еще одну, и я начал знакомиться с народом. В моей комнате жили: Валек, кличка которого была Шо, потому что в ответ на любой заданный ему вопрос он всегда переспрашивал: «Шо?», Петрович, или Дедушка, — мужик лет сорока трех, Санек и Борик, земляки из Куйбышева, и Миша из Ленинграда. О них и о других моих друзьях я расскажу дальше подробнее.
Я извинился, что не могу выставить мужикам бутылку и обмыть мой приезд, так как все выпили на пересылке, на что Санек изрек- «Херня война, главное — маневры!» — достал из тумбочки бутылку «Столичной». Дед пить отказался, и мы ее приговорили. Мужики оказались компанейскими, они вкратце рассказали мне о порядке в полку, как и на чем народ делает деньги.
Раздался стук в дверь, и вошел какой-то летеха уже изрядно навеселе.
— Есть? — спросил он.
На что Борик утвердительно кивнул:
— Сколько?
— Две.
— Восемьдесят.
Борик покопался в тумбочке и передал летехе пластиковый пакет, тот отсчитал ему бабки. Суть операции, непонятной мне поначалу, была проста. Летеха пришел за водкой, и Борик продал ему две бутылки по сорок чеков каждую. Купил же он их в Кабуле по двадцать чеков. В результате навар — стопроцентный. То есть за вечер он заработал сорок чеков, или восемьдесят рублей, что равнялось месячной зарплате медсестры в Советском Союзе. Вот и вся арифметика.