Адам вдруг увидел сбоку от себя поврежденный и поверженный Марифат. Он вдруг четко понял, что находится сейчас в другой реальности, в совершенно иной системе координат, и потому так хорошо слышит этот голос, который никому не может принадлежать…
Перед глазами его вдруг замелькали круги, сливавшиеся в одну туманную полосу. Так бывает, когда слишком близко подойдешь к аттракциону-карусели. И в этой дымке он увидел себя и Терри, Роберта и Кэтрин. А потом перед ним предстало нечто чужое, враждебное. И это нечто он увидел не снаружи, а внутри себя. Он испытал вдруг ненависть и боль, но четко знал, что это не его переживания — они лишь помещены в его сознание.
А потом он явственно увидел Терри — точнее, ее живот, прошитый рентгеновскими лучами. И плод.
— Она беременна?
— Была беременна. Но все еще можно вернуть в исходное положение. Сейчас мы вместе и представляем собой почти единое целое — ты, эта женщина и человек, которого ты только что убил. Как только это произошло, беременность прервалась — впрочем, не совсем. Мы придали ей иной вектор развития и, сделав это, на время заморозили процесс. Ты сделаешь то, что нам нужно, и все вернется на круги своя. Не сделаешь — беременность обернется совсем не тем, чего ты ожидаешь.
— Кто вы?
— Мы Йуну.
— Что это такое?
— Мы сражаемся с тебе подобными целую вечность, хотя, в сущности, между нами гораздо больше сходств, нежели отличий. Мы живем в этом мире и другом. И мы вошли в тебя благодаря создателю Марифата.
— Он мертв.
— Не совсем. Теперь он живет в тебе. Часть его перешла в тебя — в тело твое и душу твою. Мы называем эту сущность Минотавром. Минотавр не принадлежит ни одному из миров и обречен на вечные страдания. Это очень сильная сущность, но и слабая одновременно. Он перешел в тебя от убитого тобой человека и открыл нам врата твоей души. Сделай то, что нам нужно, и в нужное для нас время, и все для тебя будет как раньше. В противном случае беременность разрешится жизнью, но не той, которой ты был бы рад. В каком-то смысле она разрешится торжеством вечной жизни.
— Вечной жизни? — воскликнул Адам. — Я не понимаю…
— Ген физического бессмертия есть в каждом из вас. Имя ему — теломераза. Он не дает клеткам умереть после того, как они исчерпают свою жизненную силу, — они по-прежнему продолжают делиться. И мы сделали так, что твой плод будет развиваться согласно закону этого гена. Вечная жизнь, зародившаяся в одной клетке, очень быстро распространится на весь организм. Ты понимаешь теперь, о чем я говорю?
— Нет.
— Врачи называют этот процесс раком. Мы сделали так, что этот процесс получит развитие в теле твоего плода еще до его рождения. Бурное развитие, самое бурное, какое только возможно.