— А что вы сделали с Лоуренсом после того, как свернули свои работы?
— Мы спрятали весь добытый металл в надежном месте, и Лоуренс решил объявить об этом публично. Разумеется, информация предназначалась не для всех, а лишь для тех, кто был способен ее оценить. И тогда он согласился дать тебе интервью и рассказать в нем о закрытии шахты.
— А к чему это привело? — вновь подал голос Адам.
По-прежнему глядя лишь на Роберта, Хорас сказал:
— В компании решили, что Лоуренс помешался, и решили отстранить его отдел. Брат впал в депрессию — ведь, как известно, беда не приходит одна. Известие о пропаже красного золота, его поиски, решение о сворачивании разработок, которым он посвятил всю жизнь, — все это давило на него страшным прессом. А затем от него ушла жена, которой надоело исполнять роль вечного громоотвода. Лоуренс понимал, что ему необходимо срочно предпринимать какие-то меры, чтобы не позволить недоброжелателям отнять у него компанию и передать ее в руки Йуну. А после того как он дал тебе интервью, ты сам знаешь, что случилось.
— Все-таки его гибель лежит на моей совести?
— Нет, Роберт. Не вини себя ни в чем. А Лоуренс… Он всю жизнь был солдатом и никогда не отступал. Он переехал в гостиницу и привел в порядок свои дела таким образом, чтобы не допустить худшего варианта развития событий, составил деловое завещание, в котором меня назвал своим преемником с неограниченными полномочиями. А потом, — голос Хораса чуть дрогнул, — Лоуренса навестил Адам.
Адам при этих словах сделал еще пару шагов вперед. Роберт не спускал с него глаз.
— Что там случилось, Адам? — спросил он. — Что ты с ним сделал?
— Я сделал то, что мне было велено. Поначалу честно пытался уговорить Лоуренса рассказать мне, куда он девал свое красное золото. Но он не пожелал помочь ни мне, ни себе самому.
— Адам в тот день подпал под особенно сильное влияние чужой воли, — проговорил Хорас. — Он не мог ей противостоять. Мне было больно наблюдать его падение. Ведь это как раз он помог мне год назад вычислить, куда исчезло похищенное золото, и как раз он выследил создателя Марифата и убил его. Но какую же дорогую цену ему пришлось за это заплатить.
— Не расстраивайся так из-за меня, старик. Ведь сам я нисколько не жалею о том, что происходит со мной сейчас. Я наконец-то понял, что всю жизнь воевал не на той стороне, на которой должен был, — запальчиво возразил Адам и взглянул на Роберта: — И тебе советую задуматься над этим.
Позади них по-прежнему стояли трое молчаливых Йуну, которые явно ждали сигнала к нападению.