Я хочу такого бога, чтобы поддерживал меня в бою!
…На первом этаже «хрущевки» обшарпанная однушка. Пожелтевшие и выцветшие обои. Истрепанная совковая мебель. Разбитая односпальная кровать в углу… Черт, а я ведь здесь уже когда-то был! Только в другом городе. И в другой жизни. Там, где на стенах было напшикано «Старт»… Мог задержаться. Остаться навсегда. Так и прожить всю жизнь на первом этаже, с решетками на окнах от воров. На разбитой кровати в углу. Но выскочил! …Для кого-то прекраснее всего в мире звучат слова «Кушать подано!». А для меня это звук поднимаемого якоря, гул взлетающего самолета и гудок уходящего поезда! Я вечно в движении. Никогда не распаковываю чемоданы. Тороплюсь. Кажется, ни разу не зачистил вдрызг ни одной зубной щетки — каждый раз забывал их там, куда больше не возвращался…
Переодеваюсь, гримируюсь и жду, когда позовут. Лежу в моем вагончике, закутавшись в пальто. Еле слышно работает вентилятор, гоняя сырой холодный воздух. Бесконечный дождь стучит по крыше вагончика, идет волнами. Немного кружится голова. Как будто я в море, в каюте яхты. Далеко от земли…
…В фильме «Одна неделя», про парня, узнавшего, что у него четвертая стадия рака, есть момент, когда священник спрашивает героя, верит ли он в бога. Герой не верит — делает смущенную паузу, виновато смотрит на распятие на стене. А на распятии никелированный Иисус висит на одной прибитой руке. Другой показывает средний палец. Это, конечно, воображение героя. Но мне так понравился этот Иисус! Хотел бы я иметь такого Иисуса дома на стене. Он не сдался, не подставил щеку! Представляю, как он махался с легионерами, прежде чем они его схватили и прибили к кресту. Он показывает fuck не тому, кто в него верит, а тому, кто его распял! Я хочу такого бога, чтобы поддерживал меня в бою!
Еще там хороший момент — герой просыпается утром в случайном отеле, берет с тумбочки библию, а текста нет — чистые листы. Я бы дарил всем при рождении такие Библии — без текста. Чтобы каждый сам писал для себя Библию. Никаких особых требований — пиши, что хочешь. Можно было бы столько рассказать о человеке по его Библии! Представляю посмертную библиотеку из этих Библий — от диктатора Муссолини, до водопроводчика Лени Голубкова. Была бы там и моя. Может, эти строки, что сейчас пишу, и станут когда-нибудь, моей личной Библией…?
…Меня скотчем привязывают к стулу, силой держат руки на столе. Один из бандитов раскладывает на столе молотки.
— Выбирай молоток с удовольствием, — требует Володя от актера. — Смакуй. И бери вот этот, поменьше…