Однако, когда мы выехали из города, Цицерон снял импровизированный капюшон. Я видел, что ему не по себе. Несмотря на заверения слуги Гортензия и его, Цицерона, напускное бесстрашие, он все же знал, что на пустынной дороге с ним запросто может произойти «несчастный случай».
Солнце было большим и уже опускалось, стремясь спрятаться за выстроившимися вдоль дороги гробницами. Тополя отбрасывали зловещие тени, лежавшие на нашем пути, словно расселины ледника.
В течение некоторого времени мы медленно тащились позади повозки, запряженной волами, не имея возможности обогнать ее, но вот, когда дорога стала пошире, возница щелкнул хлыстом, и наша повозка, резко вильнув влево, набрала скорость и вырвалась вперед. К тому моменту, я полагаю, мы оба уже догадались, куда нас везут, поэтому Цицерон вновь накинул на голову полу тоги и низко опустил голову. Какие мысли крутились в его мозгу?
Мы свернули с главной дороги и поехали вверх по крутому склону, по второстепенной дороге, недавно засыпанной гравием, – мимо журчащих полноводных ручьев, через тенистые сосновые рощи, где тишина нарушалась только воркованием голубей, и вскоре добрались до огромных распахнутых ворот. За нами, посреди просторного парка, виднелась невероятных размеров вилла. Я сразу же узнал ее. Модель именно этого дома показал Габиний завистливой толпе на форуме, сообщив, что это – дворец Лукулла.
* * *
На протяжении всех прошедших с тех пор лет, стоит мне ощутить запах еще не высохшего цемента и влажной краски, я сразу же возвращаюсь мыслями к Лукуллу и грандиозному мавзолею, который он выстроил для себя за пределами стен Рима. Какую выдающуюся и грустную фигуру являл собой этот человек! – пожалуй, самый блистательный военачальник, вышедший из среды аристократов за последние полвека. И это при том, что в результате приезда Помпея на восток у него была украдена его самая важная победа, а политические интриги, в которых активно участвовал и Цицерон, обрекли его в течение многих лет скитаться за пределами Рима – обесчещенного и лишенного даже возможности прийти в Сенат, ибо за появление в городе он мог поплатиться правом на получение триумфа.
Поскольку Лукулл все еще обладал военным империем, на территории виллы находилось много часовых и ликторов – так много, что Цицерон логично предположил, что, помимо Лукулла, здесь, видимо, присутствует еще один высокий военный чин.
– Как ты думаешь, может ли случиться так, что Квинт Метелл тоже здесь? – прошептал он мне на ухо, когда мы, следуя за управляющим Гортензия, шли по длинным коридорам. – Всемогущие боги, мне кажется, что он здесь!