Внутри церкви гостей рассаживали по местам шаферы в серых костюмах. Колонны, поддерживавшие старинный свод, были украшены цветочными гирляндами, а алтарь утопал в море белых лилий. На фоне мрачных каменных стен церкви модные наряды дам выглядели особенно красочно и празднично. Как только орган возвестил о прибытии невесты и ее отца, словно легкий бриз прошел по рядам гостей и сотни голов как по команде повернулись к входу. Гарри, который уже стоял у алтаря со своим шафером кузеном Эндрю Фландерсом, почувствовал, как тонкая струйка холодного пота потекла у него между лопаток, а руки заледенели от волнения, и взмолился, чтобы эта пытка поскорее закончилась.
— Мы собрались сегодня здесь… — нараспев начал епископ обряд, но его не слушал никто, кроме Гарри.
Морган, едва дыша от восторга, понимала, что взгляды всех присутствующих обращены к ней, что все как один восхищаются ее красотой и великолепием ее наряда. Она думала о том, что по праву может считаться «первой невестой сезона», как справедливо называют ее в прессе. И еще о том, что ей посчастливилось подцепить самого завидного жениха в Англии. До чего же Гарри мил! Она, без сомнения, станет ему хорошей женой, тем более что всегда и во всем сможет поступать по своему усмотрению.
Джо стоял у алтаря подле дочери и, покрываясь испариной от сознания важности момента, без видимой причины вспоминал свое детство в Бронксе и родителей, которые с трудом сводили концы с концами. Как бы ему хотелось, чтобы они были живы и увидели своего сына в этот момент! Джо очень нервничал и сожалел о том, что не догадался пропустить дополнительную рюмочку коньяка перед отъездом из отеля.
Рут остановилась на серебристом платье, отороченном норкой, и такой же шляпе. Теперь она исподтишка разглядывала графиню Ломонд, на которой был бежевый балахон и шляпа с павлиньим пером. Рут подумала, что в таком наряде она невероятно напоминает старый пыльный абажур. Графиня держалась неестественно прямо, высоко держа голову, на лице ее не было и тени улыбки. Рут вспомнила, как она проигнорировала ее приветственный поклон по прибытии в церковь, и мысленно обругала графиню старой вешалкой.
Тиффани размышляла о том, как сложится будущее ее сестры. То, что Морган сейчас на вершине счастья, еще не означает, что так будет всегда. Действительно ли она любит Гарри? Не ждет ли ее впереди разочарование, когда она вволю насладится всеми преимуществами своего положения и устанет от круговерти светской жизни, которая пока еще видится ей в розовом свете: председательство в благотворительных комитетах, выступления на открытии выставок, охота на уток зимой и посещение ипподрома летом? Ведь Морган не привыкла к такой жизни. Как она будет переносить скучные обеды вместо веселых дискотек, рыбную ловлю вместо показов мод, Бэдминтон вместо Бродвея? Тиффани тихонько помолилась за то, чтобы Морган была счастлива в браке.