Я сняла куртку, ее забрал Андрей. Потом я устроилась в кресле напротив Бояринова и вопросительно посмотрела на него. Судя по тому, что я видела в фильмах, на картинах и старинных фотографиях, именно так в конце девятнадцатого века выглядели русские предприниматели.
– Кто это? – кивнула я на картину на стене.
– Мои предки. Картина сделана по фотографии, сохранившейся в моей семье. Прадед занимался банковской и страховой деятельностью. Я продолжаю семейные традиции, – с самым серьезным видом проговорил Бояринов, внимательно меня разглядывая. – А теперь скажите мне, Наталья Борисовна, что вы знаете о моей дочери.
– Не так уж и много, – хмыкнула я.
– Вы лично с ней знакомы?
– Да. Хотя предпочла бы с ней никогда не пересекаться.
– Почему?
– А то вы не знаете!
– Вы испытываете негативные эмоции к людям нетрадиционной сексуальной ориентации?
«Ишь как он вопросы формулирует!»
– Я испытываю? Это вы испытываете, Игорь Леонидович! Признаться, мне абсолютно все равно, какая у человека ориентация – был бы человек хороший.
Не знаю, почему я завелась. Наверное, потому, что меня схватили на улице и насильно привезли в этот особняк. В общем, я выдала Бояринову все, что о нем думаю, и назвала его самодуром и деспотом. Бояринов внимательно слушал, ни разу не перебив. Когда я наконец выдохлась, он спокойно спросил:
– Я не совсем понял, в чем вы меня обвиняете, Наталья Борисовна?
– Куда исчезли все любовницы вашей дочери? Что вы с ними со всеми сделали? Убили? Понимаю, что не своими руками. И, конечно, вы не признаетесь в совершенных преступлениях. Аня – ваша родная дочь. Ваша единственная дочь! Почему вы не принимаете ее такой, какая она есть? Почему вы заставили ее сделать искусственное оплодотворение и…
– Это было желание самой Ани, – спокойно сказал Бояринов. – Она не может вступать в отношения с мужчинами, даже ради рождения ребенка. А она очень хотела ребенка. Я полностью одобрил ее решение. Но я не понял, что вы тут говорили насчет Аниных… подруг.
Я выдала все, что в свое время слышала от Анжелики Львовны и прочитала на сайтах.
– Откуда у вас эта бредовая информация?
Я ответила. Анжелика Львовна же все равно мертва.
– А теперь, пожалуйста, повторите все, что вы говорили, еще раз, спокойно и последовательно, – попросил Бояринов.
– Зачем?
– Чтобы я мог во всем разобраться.
– В чем вы хотите разбираться?!
– Вы выдвинули обвинения, в которых нет ни доли правды. Я, конечно, не испытал бурной радости, узнав, что моя единственная дочь предпочитает женщин. И да, признаю, что особой любви к людям нетрадиционной ориентации я не испытываю и никогда не испытывал. Но я не убивал и не приказывал убить подруг своей дочери. Никогда.