— Бетти, только взгляни на фотографа. Он прямо ковбой, и красавчик — с ума сойти!
Четырнадцатилетняя Джорджи Галлахер влетела в дверь — и замерла при виде Бетти. Фотограф был забыт.
— О! Ты выглядишь как в сказке!
— Правда? — Бетти посмотрела в зеркало. Да, удивительная перемена.
Ну, если Джорджи считает, что она выглядит как в сказке, то ее задача выполнена. Восхитительная невеста, какой хотел ее видеть Лайл.
Именно восхитительная! Прекрасное, безукоризненно белое платье демонстрирует все достоинства стройной фигуры. Кружевной лиф подчеркивает тонкую талию, широкая атласная юбка ниспадает мягкими складками. Кружевная фата украшает густые каштаново-рыжие волосы, огромные зеленые глаза сияют сквозь вуаль…
Она выглядит даже лучше, чем требуется Лайду. Ее часть договора выполнена. Беда только, что…
— Я чувствую себя так глупо… — призналась Бетти, вымучивая улыбку при взгляде на все это изобилие атласа и кружев. — Выгляжу как разнаряженная кукла. О Господи, Джорджи…
— Ты совсем не выглядишь глупо, — решительно объявила Джорджи. — Ну, возможно, ты мне больше нравишься в джинсах, но мама даже мне запретила надевать их сегодня. — Девочка порывисто обняла свою кузину и в тревоге отступила. — Бетти, я буду скучать по тебе.
— Я тоже буду скучать по тебе.
— Не настолько, чтобы приехать.
— Нет. — Бетти поколебалась. — Не могу обещать, что буду часто наведываться в город, Джорджи.
Джорджи нахмурилась, потом отвернулась и стала смотреть в окно отеля. Паром только что отчалил от пристани и медленно плыл от здания оперы, нарушая спокойную гладь Сиднейской бухты. Похоже, это зрелище захватило Джорджи. По крайней мере, была причина не смотреть на Бетти.
— Бетти, мама всегда говорила, что ты не приезжаешь домой, потому что терпеть не можешь Хильду и Лайла. Конечно, Лайл — наш кузен, но он такой проныра! Зачем только ты выходишь за него замуж, если не любишь его?
— Джорджиана…
— И не Джорджиань меня, — огрызнулась девочка, по-прежнему глядя в окно. Она явно беспокоилась. — Мама говорит, что ты достаточно взрослая и знаешь, что делаешь, но… я не понимаю. Что, Лайл так великолепен в постели?
— Джорджи!
Джорджи порозовела и смущенно захихикала, затем вскрикнула, услышав приближающийся голос тетки. Хильда была теткой обеим девушкам — сестрой матери Джорджи и матери Бетти. Обе девочки с детства недолюбливали свою тетку.
— Бетани! — раздался громовой голос Хильды.
— Фу-ты! — вздохнула младшая. — Меня же посылали с сообщением. Противная Хильда велела сказать, что фотограф ждет. — Она прислонилась лбом к стеклу, чтобы видеть площадку перед отелем. — Должна сказать, Бетти, этот фотограф стоит того, чтобы спуститься. Он подходил поговорить с Хильдой, и, должна сказать, выглядит он потрясно, куда лучше Лайла. Иди, Бетти. Взгляни!
