— Нет, Закери она не навредила, — ответила мать. — Он мужчина и может сам о себе позаботиться, независимо от того, какие у него друзья. Но ты, козочка моя, ты совсем другая. Ты такая доверчивая! Я помню, как загорались твои глаза, когда Джек свистел под окном. Я никогда не желала ему зла, Бог свидетель, но ты даже представить себе не можешь, как я радовалась, когда он уплыл в море. И я бы сделала все, все, что угодно, лишь бы он не вернулся.
Мириам с удивлением смотрела на мать. Она всегда считала, что ее чувства к Джеку были тайной для всех, и теперь напряженно думала, что еще ее родители могли знать или видеть.
— Но, мама, я не…
— Мириам, неужели ты думаешь, что я слепа? Разве я не замечала, какие искры проскакивают между вами? Не слышала твоего хриплого голоса, когда ты с ним говоришь? — Миссис Роу неловко похлопала дочь по согнутой руке и тяжело вздохнула. — Но теперь ты стала на четыре года старше и, надеюсь, на четыре года мудрее.
— Да, мама, — сказала Мириам с нескрываемой грустью. В глубине души она знала, что Джек навсегда останется ее первой и единственной любовью, но замуж она выйдет за мистера Чаффа. Разве можно придумать более серьезное доказательство ее взрослости и мудрости?
— Мириам, ты — хорошая дочь, — продолжала миссис Роу тихим голосом. — И я надеюсь, что ради своего же блага ты забудешь обо всем, что было между тобой и Джеком. С мистером Чаффом ты сможешь изменить свою жизнь, стать женой джентльмена с именем и репутацией. О таком будущем мечтает любая умная женщина. Но я все еще беспокоюсь.
— Беспокоишься о чем? — спросила Мириам, вспоминая ту боль, которую испытала, когда Джек оставил ее четыре года назад. — Все будет так, как ты говоришь.
— Я молюсь, чтобы это случилось, — улыбнулась миссис Роу. — Ты знаешь, я редко рассказывала тебе об отце Закери, так как очень уважаю твоего отца. Да и рассказывать-то было почти не о чем, ведь он погиб всего через год после того, как мы поженились. Но я хочу сказать тебе, что очень его любила. Я любила его всей душой и пошла бы за ним хоть на край света. Я любила его так, как теперь люблю твоего отца.
— Но почему ты рассказываешь мне об этом именно сейчас? — спросила Мириам, чувствуя, что к глазам подступают непрошеные слезы. — Может быть, ты считаешь, что я… я недостаточно хорошо отношусь к Чилтону?
Но почему, почему она не смогла произнести то слово, которое только что сказала мама? Почему она не могла любить Чилтона так, как любила и все еще продолжает любить Джека?
— Только ты знаешь ответ на этот вопрос, моя девочка, — тихо ответила мать. — И только тебе известно, что творится в твоем сердце. А теперь, мне кажется, самое время заняться луком, пока наши постояльцы не потеряли всякую надежду получить ужин.