С Новым годом, товарищи!
Закончив выступление, дожидаюсь, пока погаснет красная лампочка, и снимаю наушники. Да, с этого года вводим новую традицию – поздравления не только на очередную годовщину Октября, но и на Новый год. Своеобразное такое подведение итогов прошедшего и постановка задач на следующий год. С тех пор, как мы в тридцать пятом разрешили празднование Нового года, он все больше и больше входит в быт народа. Да, ошиблись в шестнадцатом церковники из Синода, запретив этот праздник как немецкий обычай. Он уже давно обрусел.
Прощаюсь с работниками радио и выхожу на улицу, где уже ждет лимузин. Праздник праздником, а война продолжается. Сегодня на головы берлинцам свалятся очередные подарки от нашей авиации дальнего действия. В честь праздника решено сбросить над городом несколько миллионов листовок и еще раз разбомбить железнодорожные вокзалы и заводы. В ударе участвуют аж две дивизии Голованова, все тяжелые «пешки» и «ермолаевы», что есть на вооружении. Надеюсь, Адику понравится.
Наступающие войска зацепились за окраины Харькова и Киева. Надеюсь, скоро будем праздновать освобождение этих городов. Дадим праздничный салют…
Так, приехали. Лаврентий ждет в приемной. Что-то новенькое получил от своей агентуры? Сейчас узнаем.
– Товарищ Поскребышев, пригласите товарища Берию.
«…Три врага делают нашу жизнь очень тяжелой: русские, голод, холод», – писал в дневнике 8 декабря ефрейтор Зур. Солдат Отто Зехтиг из 227-го пехотного полка 100-й легкопехотной дивизии 29 декабря сообщал своим родным: «…Вчера мы получили водку. В это время мы как раз резали собаку, и водка явилась очень кстати… Я в общей сложности зарезал уже четырех собак, а товарищи никак не могут наесться досыта…» В канун Нового года обер-ефрейтор Генрих Гейнеман писал жене: «…Старый год приближается к концу. Только что говорил Геббельс, энтузиазма он у нас не вызвал. Уже много недель, как энтузиазма и в помине нет. Что у нас в изобилии, так это вши и бомбы…» «В 1943 г. будет еще хуже, – вторил ему в письме родителям обер-ефрейтор Георг Шнелль. – Если положение не изменится и окружение не будет прорвано, то мы все погибнем от голода. Никакого просвета…» Положение, в котором оказалась окруженная под Сталинградом армия, Паулюс охарактеризовал так: «Большое количество личного состава вследствие перенапряжения и истощения от боев, холода и голодания находилось на грани смерти»[36].
В. И. Белоусов. Коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Роман-хроника.
1 января 1943 г. Москва. Кремль.
Кабинет т. Сталина.