Мэри Левенворт, все время неподвижно сидевшая на своем месте, откуда она могла наблюдать за всем происходившим в комнате, вдруг быстро встала и удалилась в дальний угол, где никто не мог бы помешать ей предаваться своему горю.
Когда я снова обратил внимание на Грайса, тот стоял и рассматривал кончики пальцев. При моем приближении он опустил руки, очевидно, убедившись в том, что пальцев у него ровно столько, сколько надо, и слабо улыбнулся, что в сложившихся обстоятельствах, конечно, не могло считаться особенно благоприятным знаком.
– Я, разумеется, не могу вас упрекнуть ни в чем, — сказал я, подходя к сыщику, — вы имели право действовать так, как вам казалось верным, но скажите, разве вы поступили не жестоко? И без того ее положение было крайне опасным, а вам понадобилось еще показать этот проклятый платок. Разве эти грязные пятна служат доказательством того, что именно она убила своего дядю?
– Мистер Рэймонд, — проговорил Грайс, — мне, как сыщику, поручили расследовать это дело, и можете быть уверены, что я доведу его до конца.
– Разумеется, — поспешил я согласиться, — и я вовсе не собираюсь упрекать вас за это, но не можете же вы утверждать, что это невинное очаровательное существо способно на подобное гнусное деяние? Подозрение, высказанное другой особой женского пола, не может ведь служить…
Но сыщик перебил меня:
– Вы здесь рассуждаете, в то время как «другая особа женского пола», как вы назвали лучшее украшение нью-йоркского общества, сидит там и заливается слезами. Идите к ней и постарайтесь утешить.
Я с удивлением взглянул на него, но поскольку Грайс говорил, по-видимому, совершенно серьезно, то я послушался его, подошел к Мэри и сел рядом с ней.
– Мисс Левенворт, — начал я мягко, — конечно, в данной ситуации никто не в состоянии вас утешить, особенно чужой вам человек, но не забудьте, что вещественные доказательства не всегда играют решающую роль в таких сложных вопросах, как этот.
Она вздрогнула и поспешила взять себя в руки, потом, глядя мне прямо в глаза, проговорила медленно и задумчиво:
– Нет, вещественные доказательства не всегда так важны, как кажется, но Элеонора этого не знает. Она так запуталась… — С этими словами Мэри судорожно сжала мою руку. — Как вы думаете, грозит ли ей какая-нибудь опасность? Неужели ее… — Она не могла говорить дальше.
– Мисс Левенворт, — проговорил я, многозначительно указывая ей глазами на сыщика, — что вы хотите этим сказать?
Она поняла мой жест и тотчас стала вести себя совершенно иначе.
– Я не понимаю, что вы имели ввиду, когда сказали, что ваша кузина запуталась? — спросил я ее довольно равнодушным тоном.