— Василий Васильевич, вы не будете против, если мы с вами несколько дней проведем вместе, в тесном контакте? — спросила и поняла, что вышла совсем уж двусмысленность.
А павлин-то хорош! Нет бы помочь корреспонденту выкрутиться из щекотливой ситуации. Стоит, смотрит с усмешкой в глазах. Донжуан Мценского уезда. Нашел время. Дождь, а он глазки строит.
Намокшая шевелюра абсолютно не портила парламентария — наоборот, черные волосы с легкой сединой блестели от влаги, гармонично перекликаясь с искрой в глазах и переливами костюмчика, в то время как Лера чувствовала себя жалкой мокрой… курицей.
— Девушка, я не выношу людей, которые опаздывают, — доверительным тоном сообщил Крутов, — вы же не на свидание приглашены, правда? Я вас ждал, между прочим, время потерял. — Крутов возвышался над Лерой и давил на совесть.
— Василий Васильевич, если я вас раздражаю, позвоните шефу, скажите, что отказываетесь работать со мной, и вам пришлют другого корреспондента, — с готовностью подсказала выход Валерия.
Лера тихо злилась, и эта злость помогла выдержать взгляд павлина — пристальный, пронизывающий, мужской.
Чем дольше Крутов смотрел на собкора, тем больше хотелось смотреть. Неброская красота полевого цветка затягивала, как гениальное полотно. Славное лицо, едва заметный макияж, узел на затылке. Пухленькая, но формы точеные, а руки как у английской королевы. Комплексует из-за джинсов — они явно полнят. Возможно, расстроена ссорой с близким человеком? Внезапно мелькнувшая догадка легко, по касательной ранила Крутова.
А может, и первое, и второе. И зачем весь этот груз таскает с собой на работу? Если неловко чувствует себя в джинсах — на кой черт напялила? Если ссора с близким человеком так отражается на работе — зачем ссориться?
И смотрит на него как жертва на маньяка, мгновенно разозлился Крутов.
— Отлично. Пожалуй, я воспользуюсь вашим советом, позвоню Дворяниновичу и попрошу, чтобы прислали другого журналиста, — мрачно заявил Василий и сел в машину, оставив Леру стоять на дороге под дождем.
«Фольксваген» мягко тронулся, мигнув габаритными огнями, развернулся прямо по двойной сплошной и скрылся за лесочком, наползавшим на дорогу.
Такой наглости от дамского любимчика и светского льва Ковалева не ожидала. Не в связи с нарушением правил дорожного движения, а в связи с отсутствием этой самой светскости.
Выйдя из ступора, Лера подняла глаза к моросящему небу, раздула щеки и выдохнула:
— Пфф.
Неудачный день. Неудачный год.
До остановки было километра два, если не больше. Волосы уже прилипли к голове, да и льняной курточки надолго не хватит.