Теперь волосы. Ничего сложного — небрежный низкий узел будет в самый раз.
Закрепив прическу, Лера несколькими карандашными штрихами сделала чуть заметнее линию бровей — взгляд сразу приобрел глубину.
От горячего дыхания зеркальная поверхность затуманилась, скрывая что-то сакральное, как на святочном гадании.
Четырнадцать лет Лера числилась клушей. Пришла пора сменить амплуа. Оказалось, сделать этот шаг не так уж трудно, если тебя ждет такой мужчина, как Крутов.
Или все четырнадцать лет были притворством?
— Валерия Константиновна, — раздался встревоженный голос Влада за дверью, и Лера в испуге прикрылась мужниным халатом, — бигбосс спрашивает, когда вы будете готовы?
— Дайте мне десять минут, — отозвалась Лера, с опаской поглядывая на дверь — на ней не было замка.
Голос Влада удалился, и Валерия вернулась к зеркалу. Кисточкой нанесла помаду, и простоватая тридцатипятилетняя тетеха с четырнадцатилетним стажем клуши растаяла в зазеркалье. Туда ей и дорога. Besame Mucho.
Еще минуту Лера изучающе рассматривала себя в зеркале.
Элегантная, склонная к авантюрам искательница приключений с горящим взором — вот кто она теперь. Чтобы почувствовать себя истинной женщиной, иногда недостаточно четырнадцати лет замужества, но может хватить двадцати минут свободы.
Итак, брючный костюм остается дома.
Был у мамы один шерстяной светло-серый костюмчик с горжеткой из голубой норки… К нему еще прилагалась мягкая фетровая шляпа с узкими полями в стиле 60-х. Прокатит за винтаж.
Зауженная юбка села на округлые бедра и подчеркнула их сексуальность — одобрение сквозило во взгляде симпатяги Влада, да Лера и сама не была слепой.
Под приталенным пиджаком обнаружился вполне стройный силуэт.
Еще десять минут ушло на поиски нужной коробки в антресолях, в которой хранились рубиновые, как помада на Лериных губах, полуботиночки в стиле ретро на шнуровке. С помощью Влада ботиночки были найдены, оставался последний штрих — шляпа. Шляпа при дала образу таинственности и чудесным образом избавила от разъедающих не хуже серной кислоты мыслей о муже и его любовнице.
И снова Лера со страхом подумала: что с ней?
Двадцать пять минут опоздания — Крутов уже не понимал, почему он до сих пор не ушел. От злости даже закурил, совершив вопиющее надругательство над личным вкладом в геронтологию.
Не выдержав, набрал номер водителя и устроил ему разнос. Досталось и сердобольной референтке, по чьей милости он торчал в ресторане и травил организм табаком.
На тридцать второй минуте Василий смирился и принял козни судьбы за испытание, а на тридцать седьмой заказал пятьдесят граммов водочки и взглянул на происходящее с философской точки зрения, чему немало способствовала всплывшая в памяти популярная в его студенческой молодости песенка: «Диалектика гуляет по планете, сколько душ невинных загубила. Полюби, Маруся, ты электрика, пока его током не убило».