— Может, в этом и есть ваше призвание.
— Н-да, — крякнул Василий, на долю секунды оторвав взгляд от накрашенного рта. Он уже чуть было не ляпнул: «Ну его, этот ужин, махнем ко мне?» — Ну как я мог забыть, с кем имею дело. Райтер, кажется, так сейчас принято говорить? — продемонстрировал осведомленность Крутов.
— Принято. — Лера глупо хихикнула и посмотрела на Крутова.
Кажется, пронесло. Осьминог на дне карих глаз затаился в ожидании, в показном смирении сложил щупальца. Не в этот раз, не в этот.
Волна напряжения схлынула, оставив опустошенный штормовым набегом берег.
— Как прошел день? — нашел нейтральную тему Василий.
— Бывало и лучше. А у вас?
— А меня сегодня навестила ваша коллега, Чижевская, — для поддержания разговора сообщил Крутов, но, еще не окончив фразу, вспомнил про адюльтер самки богомола с мужем Валерии.
«Осел, — тут же окрестил себя Василий, — тебя же Леночка ввела в курс. Идиот. Взглянуть бы разок в глаза этому Ковалеву. Полный кретин — такую женщину поменять на эту задрыгу Чижевскую».
Лера никогда не умела держать удар. Клеймо неудачницы, как стертая временем пиктограмма, проступило на нежных щеках, на чистом лбу и вмиг утративших чувственность губах. Неудачница. Клуша. «Уже весь город в курсе» — эта мысль убивала наповал. Губы задрожали, пальцы переплелись и побелели.
Крутов физически ощутил, как Лере плохо.
— Самоуверенная девица, как все молодые, — кинулся заметать следы Василий, — пришлось выпроводить.
Нужно было срочно спасать положение, играть в плохого парня и хорошего. Муж — козел, а Крутов — душка, прелесть, умница. В отличие от плохого мужа (тупого, самодовольного, трахающего все живое примитивного кобеля) хороший парень Крутов отверг самку богомола.
— Почему? — вяло поинтересовалась Лера. Глаза намокли, из серо-голубых превратились в прозрачно-голубые.
— А вы не будете смеяться?
— Постараюсь, — пообещала Лера, думая о том, как не расплакаться.
— Охотниц за головами побаиваюсь, если честно.
Тактика сработала: Василий вызвал у Леры прилив благодарности. Не соблазниться профурой Чижевской — это не всем под силу. Некоторые штатские не устояли и одним движением, одной фрикцией перечеркнули четырнадцать лет совместной жизни. Просто жизни.
Лера хмыкнула:
— Вы?
— Вы обещали, — предостерег Василий, — это не кокетство, поверьте. Я ортодоксален и терпеть не могу, когда женщина меняется с мужчиной местами, перехватывает инициативу, убивает все мужское вокруг себя.
— Наверное, они хотят, чтобы мужчины приступали к делу немедленно, жизнь ведь так мимолетна.
— В том-то и фишка: чтобы заставить мужчину действовать немедленно, провокация должна быть тонкой, умной и хорошо просчитанной. Научиться этому невозможно, с этим надо родиться.