— Конечно! Я провожу вас, мадам!
Мгновением позже Элизабет вошла в кухню. Трое других монахинь сидели вокруг стола. В посудном шкафу красовались цветастые тарелки и фарфоровые чашки. Гудела печка.
— Мадам Маруа! — воскликнула сестра Люсия. — Как приятно видеть вас здоровой!
После обмена приветствиями Элизабет отдала сестрам металлический судок с посыпанными мелким сахаром оладьями. Сестра Мария Магдалина, на чьих коленях сидела Мари-Эрмин, первой попробовала угощение. И дала кусочек малышке.
— Какая она хорошенькая! — умилилась гостья. — Какие у нее красивые голубые глазки! Просто куколка! Мне не терпится с ней поиграть!
— Мадам Маруа будет забирать нашу подопечную на время уроков, — объявила мать-настоятельница. — Это лучше, чем отдавать девочку мадам Гарро.
Элизабет провела рукой по шелковистым светло-каштановым волосам девочки. Малышка подняла голову и доверчиво ей улыбнулась.
— Я дам вам тот же совет, что и сестре Марии Магдалине, мадам, — добавила настоятельница. — Не привыкайте слишком сильно к Мари-Эрмин. Мы отвезем ее в приют в конце июня, когда будем уезжать в Шикутими на каникулы.
Монахини перекрестились, но лица их помрачнели. Ни одной из четырех не хотелось расставаться с ребенком, которого кто-то оставил у их дверей. Сестра Мария Магдалина часто заморгала, сдерживая слезы.
— А если вернутся родители? — осмелилась спросить она.
— Будет видно, — откликнулась пожилая монахиня. — Шикутими — это ведь не край света. Если родители решат забрать свое дитя, они туда съездят.
Начиная со следующего дня Элизабет присматривала за Мари-Эрмин во время уроков. Вопреки совету сестры Аполлонии она всячески баловала и ласкала девочку и очень быстро искренне ее полюбила. Ребенок отвечал ей взаимностью. Элизабет нравилось собирать ее светло-каштановые волосы в хвостик на макушке и повязывать розовую ленту. Мари-Эрмин была очень красивой девочкой с большими голубыми глазами и розовыми губками, нежными, как готовый раскрыться бутон.
Поначалу Симон дулся, ревнуя маму к неизвестно откуда взявшейся сопернице, однако не прошло и недели, как он требовал Мари-Эрмин, едва открыв глазки поутру. Жозеф тоже поддался обаянию малышки. Девочка очаровательно хлопала в ладоши, когда чему-то радовалась, и, услышав ее звонкий, хрустальный смех, невозможно было не улыбнуться.
— Она забавная, — говаривал он не раз. — И себе на уме.
Однажды, получив зарплату, он принес из универсального магазина деревянный ящичек с кубиками. На каждой грани был фрагмент рисунка, и, чтобы увидеть картинку целиком, нужно было правильно сложить эти кубики. Элизабет обрадовалась игрушке. На следующий день она на глазах у восхищенных детей собрала все картинки.