Что он и сделал.
Нижний коридор был пуст. Банан на всякий случай снял ботинки, подумал, связал их шнурками — так удобней нести.
И осторожно, на цыпочках, начал взбираться наверх.
Здесь все изменилось, кроме стен.
Они были такие же светло-зеленые, но двери в классы сменили на металлические, покрашенные желтовато-белой краской, и на каждой виднелась табличка.
Лаборатория № 1, № 2, № 3 и так далее, и так далее…
Банан дернул ручку первой двери, она была заперта были заперты вторая, третья и четвертая.
Зато пятая подалась, он потянул тяжелый металлический блок на себя, тот беззвучно распахнулся, Банан вошел в комнату, огляделся и понял, что когда-то здесь был его класс.
Теперь на месте доски висели горшки с вьющимися зелеными растениями, покрытыми меленькими, невзрачными розоватыми цветочками.
На окне висели жалюзи, Максим прикинул, стоит ли их поднять, и решил, что не стоит.
Из коридора пробивался свет. Были хорошо заметны большие металлические цилиндры, расставленные по комнате вместо парт.
Банан положил ботинки на пол и все так же тихо, на цыпочках, приблизился к самому дальнему цилиндру.
Сверху поворачивающаяся ручка, радом с ручкой — бумажка, приклеенная скотчем.
И на ней — четыре цифры.
Судя по всему, дата.
Последняя цифра была на два меньше той, что обозначала год, когда Палтус поступил в таинственный ВКУППВКР и исчез.
По спине опять поползли мурашки, затем Максим услышал громкий смешок.
Он обернулся и увидел ухмыляющуюся рожу Адамастора, который, впрочем, испарился так же быстро, как и возник.
Цилиндры стояли в непонятном порядке, цифры На следующем уводили Банана на два года вперед от того, в котором пропал Палтус.
Максим обошел цилиндры по очереди, их было восемнадцать, нужный отыскался в самом конце класса, на месте парты, где сидел Славка.
Все правильно.
Последняя цифра маркировки — именно та, которую он искал.
Цилиндр никелированный, а ручка на его крышке — черная.
Не просто ручка, нечто вроде старомодного вентиля: вертишь против часовой стрелки — он закрывает, по часовой — открывает.
Банан взялся за большой черный вентиль и попытался повернуть его в нужном направлении.
Безуспешно!
Тогда он начал поворачивать вентиль в другую сторону, и тот с трудом, но послушался.
Его явно давно не трогали. Несколько месяцев.
Или даже — пару лет.
Впрочем, навряд ли: надо ведь периодически проверять, что происходит там, внутри.
Сейчас и Банан увидит, что там происходит. Отвернет вентиль до конца и откинет крышку.
Крышка негромко лязгнула, когда он потянул ее на себя; изнутри пахнуло холодом.
Как большой термос, только без пробки: двойные стенки, между которыми — бесцветная жидкость, курящаяся студеным дымком.