Она тотчас же поднялась с постели и велела послать за Машенькой. Ей нужны были хорошие доктора, практикующие где-нибудь подальше отсюда, и Маша должна была срочно заняться их поиском.
Превозмогая слабость, Елена Николаевна отправилась к Кириллу с тем, чтобы рассказать ему о перемене в своем решении.
Ему предстояла долгая разлука с Анной (во имя ее же блага, разумеется), а Елене Николаевне — кропотливая работа по подбору второй невестки.
* * *
Несколько месяцев спустя, в поместье князей Зелениных.
После выставки Кирилла Зеленина жизнь в поместье чудесным образом преобразилась. И это несмотря на то, что разгар сезона был еще впереди!
Елена Николаевна вконец оправилась от своего недуга и ежедневно получала приглашения на приемы по разным поводам.
Все хотели завести с новым художником более близкое знакомство, а, узнав, что он не женат, количество интересующихся резко возрастало.
Капитолина, заметив такое оживление в обществе, старалась держаться как можно ближе к своему деверю и всячески подчеркивала тесную с ним дружбу. Она постоянно приглашала подруг с молчаливого одобрения свекрови и кружила в мастерской Кирилла, практически не давая ему работать.
Кирилл не видел опасности в обществе легкомысленных девушек, потому что решительно не замечал их. Он регулярно писал письма для Анны, которые получала ее мать, и Наталья Степановна часто присылала ответы. Только ответы эти были сухи и однообразны, как прошлогодняя листва. А сама Анна не могла передать о себе никакой весточки.
Однажды Кирилл не выдержал и послал Наталье Степановне денег, которые получил недавно от графа. Он просил ее оставить лечение и немедленно отправляться с дочерью домой. Ответ на это письмо не пришел, и Кирилл метался, будто бы ему не хватало воздуха.
Первые дни выставки давно прошли, но Кирилл пока так и не закончил картину, для которой позировала любимая. Граф Мехцебер сообщил письмом, что они с супругой не приедут в срок, но обещали пожаловать к концу месяца. Кирилл дал себе обещание, за это время завершить написание картины.
Анна должна была стать жемчужиной этого сезона, даже если не сможет присутствовать здесь! Кирилл считал, что таким образом он сможет разделить с ней свой триумф и скрасить для них обоих время разлуки. На полотне Анна была как живая. Ее атласная кожа выглядела так натурально, что к ней хотелось прикоснуться рукой, волосы казались пушистыми и невесомыми, как лучи солнца. Правда, белого солнца. Все мазки на холсте Кирилл делал закругленными и мягкими. Его не оставляла мысль создать картину, которую Анна смогла бы «увидеть» пальцами.