Кроме того, брат сообщает Руалу, что и капитан, и вся команда «Фрама» лелеют «большие надежды на средства, которые они получат от тебя и от государства».
Кое-кто из участников экспедиции обращается напрямую к Начальнику. Самым трудным случаем — особенно впоследствии — станет Бьоланн, которому Амундсен уже обещал деньги на фабрику по изготовлению лыж. Со временем выяснится, что речь идет о сумме в 20 тысяч крон, которые, по мнению Леона, пропадут зря. «Бьоланн, конечно, прекрасный товарищ и мастер на все руки, но я не знаю его как предпринимателя». В широкий карман лыжного фабриканта перешли еще многие тысячи крон из экспедиционной кассы. Раз Начальник дал слово, приходилось раскошеливаться.
Весть про обманщиков-политиков производит тем более сильное впечатление на человека, придающего большое значение выполнению собственных обещаний. Его реакция оказывается куда более бурной, чем рассчитывал управделами. 26 февраля полярный путешественник пишет из Канады, из Оттавы: «Только что послал Нансену, который Фритьоф, длинное письмо, где сказано, что я намерен прекратить какую-либо работу по экспедиции, пока не будут выполнены все до единого обещания. Иными словами, я выдвигаю своей дорогой родине ультиматум и прошу тебя довести это до сведения лиц, от коих зависит его выполнение. Очевидно, в первую очередь до Гуннара Кнудсена. Итак, сообщи ему, что до выполнения всех обещаний, данных мне предыдущим правительством, экспедиция откладывается или, возможно, даже отменяется. Обещания прежней власти: присвоение Нильсену звания капитана или награждение орденом Олава; выплата денежного пособия или новые назначения для моих товарищей, которые были предложены мною в письменном виде Браттели; награды Перучо и Гаде. Без полного и окончательного выполнения обещаний — еще раз перечисли их все Г. К. — я прекращаю всякую подготовку к экспедиции».
Это поступок в духе Руала Амундсена, план, выношенный во время торопливых переездов по ту сторону Атлантики. Когда информация доходит до Леона, события уже начали раскручиваться: письмо Нансену отправлено, и отозвать его обратно нет ни малейшей возможности. Наш полярник принял твердое решение, какие и подобает принимать сильным, бескопромиссным мужчинам: «Вопрос поставлен ребром: "или — или". Мне надоели бесконечные проволочки».
Одновременно Руал Амундсен дает знать о посылке ультиматума дону Педро, ведь самая деликатная часть нарушенного обещания касается сына солнцеликого денежного туза. Слово есть слово, награда есть награда, подрывать доверие к себе мецената ни в коем случае нельзя: «Я только что сообщил письмом Фритьофу Нансену, что начинать долгий дрейф во льдах на основе нарушенных обещаний — дело опасное. И велел своему брату действовать: если все до единого обещания не будут выполнены, я свертываю приготовления к экспедиции». Чего не сделаешь ради дона Перучо!